Юра неуверенно тронул плечо жены. Она гневно отбросила его руку.
— Если хочешь знать, эти слухи сам Лесовский распускает, — неожиданно произнесла она дрожащим голосом. — Он меня обхаживал, я ему от ворот поворот дала, вот он и обозлился. А я, между прочим, все время только о тебе и о Катьке думала… По ночам места себе не находила, в подушку плакала…
— Что-то не верится, — усмехнулся Юра.
— Ах, ты не веришь! Мне, своей жене! — вскипела Нина. — Выходит, я теперь тебе вовсе никакая не жена, если ты мне не веришь.
— Ну и? — Юра вновь высокомерно скрестил руки на груди.
— Тогда мне остается только… — Нина растерянно оглядела комнату. — Только забрать Катю и… уйти от тебя!
Она заметалась по комнате, нервно собирая распашонки, ползунки, шапочки и швыряя их в одну огромную кучу. Катя следила за ней удивленными глазами, засовывая в рот деревянную погремушку в виде рыжего клоуна с кольцом вместо живота.
— Я… Я не отдам тебе ребенка. — Юра вырвал у нее белье и швырнул его обратно на стул.
— Это почему же?
— Потому что ты ее первая бросила!
— Я ее не бросила! Я оставила ребенка с тобой, отцом, на время съемок.
А теперь ее забираю! — Нина демонстративно схватила пеленку.
— Катьку я тебе не отдам!
— Отдашь!
— Не отдам! — Юра изо всех сил дернул пеленку к себе. Хлипкая ткань оборвалась, и спорящие разлетелись в стороны, яростно сверкая глазами.
Юра опомнился первый. Он взял дочку на руки, крепко прижал к себе. Кате стало больно. Она недовольно захныкала, сопротивляясь навязчивой родительской нежности, стала выдираться.
Нина швырнула рваную пеленку в угол и оскорбление стала натягивать пальто. Она медлила, подсознательно ожидая, что муж начнет умолять ее остаться.
Но Юра глухо молчал, отвернувшись. Тогда Нина шагнула вперед, чтобы попрощаться с дочерью, и увидела перед собой его огромные печальные глаза, полные непролитых слез.
— Знаешь, как нам было без тебя трудно? — неожиданно произнес муж хриплым голосом. Слова выходили из него трудно, точно засохшая зубная паста из тюбика.
Катя глядела на мать настороженными черными глазенками, изо рта у нее текли слюни, пронзительно блестя в электрическом свете. В горле Нины застрял ком, мешая говорить.
— Ма-ма! — отчетливо произнесла Катя, глядя на нее. И замолчала.
Вместо ответа, Нина обхватила мужа одной рукой, прошептала пересохшими губами:
— Я… Я больше никогда не оставлю вас. Никогда! Как ей хотелось самой верить в это!
Глава 5
— Мам, я буду тебе деньги высылать, ты не сомневайся, — обещала Нина, стоя на платформе возле готового тронуться поезда. — На первое время хватит, а потом я еще вышлю, когда заработаю.
