– Я все поняла, – заявила она сдавленным голосом. – Это ты. Ты и придумала все это, не так ли? Ты с ним заодно.
Говоря это, она выпустила кошачий череп и подошла к дочери. Роджер очнулся от летаргии и попытался ее остановить.
– Нет. Она не могла этого сделать. Она тут ни при чем. Ты просто слишком разнервничалась. Успокойся.
Но Бриллиантовая девочка улыбнулась и даже не попыталась отказаться от той роли, которую отвела ей мать. Некоторые люди рождены для власти.
Днем позже, после того как Джун несколько часов проплакала, она начала умолять дочь поговорить с ней. А Бриллиантовая девочка объявила, даже не посмотрев в ее сторону, что ей будет «позволено» – да, она выбрала именно это слово, которое как нельзя лучше подходило к обстановке, – носить набедренную повязку, но никаких бюстгальтеров и ничего верхнего. Почему она так решила? У меня в запасе были две набедренные повязки. Одна сатиновая – ярко-красная, а другая с белыми и розовыми цветочками.
Джун взорвалась, как нитроглицерин. Этого я и ожидал. Все эти слезы, увещевания, паранойя и материнское негодование, вся эта мишура улетучилась в один миг.
Она вскочила на ноги, подлетела к Бриллиантовой девочке и принялась на нее кричать, пинать ногами. Бриллиантовая девочка сгруппировалась и стала ждать, пока Веселый Роджер не исполнит свой отцовский долг, что он и сделал. Правда, не обошлось без последствий, так далеко зашла Джун. Локоть, которым она заехала мужу в нос, вызвал у него кровотечение. Это вернуло Роджера к жизни впервые после того, как он вошел в клетку. Он оттащил жену в сторону и пообещал, что если она не угомонится, то он выбьет из нее всю дурь.
Эта семейка вобрала в себя уйму пороков!
Я не мог удержаться, чтобы не подзадорить их. Поднявшись наверх, в помещение для гостей, я взял повязки и не спеша спустился вниз.
– Бриллиантовая девочка сказала свое слово. Которая?
Я протянул повязки, каждая не шире ладони. Джун удивленно уставилась на них.
– Они растянутся и подойдут, – заверил я ее.
Прежде чем я смог это продемонстрировать, она отвернулась.
– Давай розовую, – сказал Роджер. – А может обе? Чтобы было во что переодеться?
Я отрицательно покачал головой и бросил ему с розовыми цветочками. Джун не стала сразу же надевать ее. Но когда я заглянул в клетку в следующий раз, повязка была уже на ней.
– Твой бюстгальтер, – вытянул я в ожидании руку. Она знала уговор, но отрицательно покачала головой.
– Тогда сыночек не получит еды.
