Она нахмурилась, в душе затаился страх, непонятный, но неожиданно растревоживший.
– Что ты имеешь в виду?
Ли закрыл глаза и тяжело вздохнул.
– Хотелось бы надеяться, что тебе не придется узнать, Одри. Надеюсь, никто из нас не доживет, – он провел рукой по волосам. – Я не хотел, чтобы наш разговор принял такой оборот, – Ли шагнул к Одри. – Меня мучает сознание того, что я позволяю тебе уехать. Но легче будет пережить страшное будущее, ожидающее страну, если мы расстанемся сейчас. Лучше переболеть сейчас, когда многое можно предотвратить, чем возненавидеть друг друга и страдать в будущем.
– Ты считаешь, я испытываю не настоящую боль?
Он попытался взять ее за руку, но она резко отпрянула. Ли глубоко вздохнул, кляня себя за то, что причиняет ей боль.
– Когда ты вернешься в Бреннен-Мэнор, то поймешь, что я прав. Ты разберешься, где твое место.
– Я не хочу, чтобы ты был прав, – рыдала Одри отчаянно, злясь, что не может сдержать невольных слез.
– Знаю. Мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь убедил меня, доказал, что все сложится благополучно. Но ты молода. Боль пройдет. Ты забудешь прошлый вечер. Или, что вероятнее, будешь вспоминать о нем, как о маленьком летнем приключении. Посмеешься над тем, как молодость и страсть заставили тебя забыть о здравом смысле.
Она содрогнулась от нового приступа гнева.
– А что заставило тебя потерять контроль над чувствами, Ли Джеффриз? Возможность воспользоваться моей молодостью, неопытностью, страстью? Возможность греховных объятий и поцелуев?
– Тебе лучше знать.
– Разве? – зеленые глаза, наполненные слезами, смотрели на него со злостью. – Я должна ненавидеть тебя. И я действительно ненавижу тебя! Возвращайся в Нью-Йорк к своим янки. Посмотрим, как далеко вы зайдете, пытаясь изменить нас и наши убеждения! Вы представляете себя такими умными и добрыми. Но такие люди, как твой отец, относятся к своим рабочим не лучше, чем к рабам. Возможно, даже хуже! – гордо выпрямившись, Одри прошла мимо Ли. – Если начнется война, мы еще посмотрим, кто победит.
Девушка стремительно зашагала по дорожке. Ли совсем не предполагал, что разговор закончится именно так. Но мог ли он ожидать чего-то другого? Он слишком больно ранил ее гордость, поступил жестоко.
– Да, – пробормотал он. – Мы посмотрим, кто победит.
Боль в сердце не отступала. Ли знал, что на территории штата Канзас уже идет настоящая война. Его называют Кровавым Канзасом. Сколько потребуется времени, чтобы война разгорелась и в других штатах? Перед отъездом из Нью-Йорка он слышал разговоры о фанатичном аболиционисте по имени Джон Браун. Он собрал вокруг себя негров, призывая создать в горах Аппалачи собственную страну. Конгрессмены со сжатыми кулаками спорят о правах штатов, об управлении национальными банками, о налогах, законах, которые приводят в гнев ущемленные южные штаты. Сейчас совсем неподходящее время для того, чтобы полюбить Одри Бреннен.
