Сердце молодого человека больно сжалось при воспоминании о том, что он не смог приехать в этот тихий уголок из-за Мэри Элен Истмен. То лето должно было стать самым счастливым в его жизни. Он собирался привезти сюда Мэри Элен, чтобы жениться на ней после окончания Йельского университета. Однако пневмония оборвала жизнь девушки прежде, чем она успела стать женой Ли. У него тогда не хватило сил приехать сюда без Мэри.
Он все еще навещал могилу невесты в Ныо-Хэвене, но уже не так часто, как раньше. Мэри умерла шесть лет назад. Прошлое уходило… в прошлое.
Ли медлил, прислушиваясь к звукам пианино, таким прекрасным, что сердце сладко сжималось и вздрагивало от нежных журчащих пассажей. Играла его мать. Женщина любила музыку больше всего на свете. Он представил, как тонкие изящные пальцы летают над клавишами великолепного инструмента, стоящего в гостиной. Ли считал, что никто на свете не может так музицировать и петь, как Энни Джеффриз.
Но в следующий миг к аккомпанементу присоединилось чье-то сильное сопрано. Ли хорошо знал голос матери. В гостиной пела не она. Кто бы это ни был, женщина пела почти так же прекрасно, как и его мать. Звуки музыки плыли из дома. Казалось, они заполнили собой воздух, вибрировали над цветами и деревьями. Легкий ветерок, витающий над лужайкой, приносил с собой терпковатый запах моря.
Музыка была смыслом жизни для матери Ли. Мягкие звуки фортепьяно и голос, по всей видимости, очередной ученицы Энни Джеффриз подействовали на молодого человека успокаивающе, умиротворяюще. Это был знакомый, привычный фон загородного дома. Значит, здесь ничего не изменилось.
Ли подошел к главному входу. На веранде показалась Кэтрин, принялась обрезать высаженные в горшки цветы. Услышав легкие шаги гостя, Кэтрин подняла голову.
– Я хочу сделать сюрприз для мамы, – прошептал Ли, приложив палец к губам.
Женщина согласно кивнула, приветливо и радостно улыбаясь.
– Она будет счастлива и обрадуется твоему приезду, – ответила экономка.
Ли подмигнул ей, глубоко вдохнул сладковатый запах цветущей возле дома сирени. Мать очень любила сирень, и сотни кустов цвели сейчас на тридцати акрах поместья.
– Пусть старый Том позаботится о лошади и коляске, хорошо? Я нанял их в порту Нью-Хэвена. Из Нью-Йорка пришлось плыть на торговом судне, других рейсов в это время не было. Скажи, чтобы Том завтра отправил лошадь с коляской назад. Пусть возьмет коня, чтобы было на чем вернуться.
