– А давно он его купил?
– А я-то откуда знаю?
– Мне кажется, знаете, – вздохнул майор, – только никак не хотите понять, что со мной лучше быть откровенным!
«Как же! – неприязненно подумала Виктория. – Чтобы я сама на себя наговорила? Ты только от меня что-то можешь узнать!»
– Я так или иначе все узнаю, – проговорил Продольный, как будто прочел ее мысли, – А вот вам лучше сотрудничать со следствием! Так вы не помните, когда он поменял машину и какая у него была раньше?
– Кажется, какая-то серая… в марках автомашин я не очень разбираюсь…
Виктория кокетничала: в марках машин она разбиралась прекрасно, потому что именно марка и цена автомобиля довольно точно отражали в ее глазах привлекательность мужчины.
– Серая, говорите, – удовлетворенно кивнул майор и снова заглянул в книжку, – свидетели того ДТП утверждают, что Желткова сбил серый «Опель».
– Ничего не знаю ни про какого Желткова! – выпалила Виктория. – И вообще у меня много дел, вы меня от них отрываете!
– Да что вы говорите? – Продольный усмехнулся. – Лев Николаевич, отправившись в командировку, поручил вам почистить жесткие диски и намолоть кофе на семь недель? Ну ладно, ладно, не буду вас утомлять! – Он встал и засунул записную книжку во внутренний карман пиджака. – Для первого раза мы с вами неплохо поговорили, но имейте в виду – эта встреча не последняя!
Он вышел, мягко притворив за собой дверь.
Виктория трясущимися руками достала сигарету, закурила, закашлялась. Отдышавшись, погасила сигарету и сняла трубку местного телефона.
Услышав знакомый голос, она проговорила:
– Антон Сергеевич, нам нужно встретиться! Нет, именно сейчас, немедленно! Да, кое-что произошло!
***
Организация с красивым названием «Изумруд» занимала серое шестиэтажное здание на берегу Невы. Крыша у этого здания была плоской, и в летние месяцы кое-кто из молодых специалистов, покинув рабочее место, отправлялся на крышу позагорать. Случалось, влюбленные парочки не только принимали там солнечные ванны, но занимались еще более увлекательными делами. Люди постарше, интересы которых лежали в несколько другой сфере, распивали на этой же крыше спиртные напитки различной крепости, при этом озирая сверху родной город. Наконец начальство решило прекратить все перечисленные безобразия, все выходы на крышу заперли, а ключи от дверей передали в административно-хозяйственный отдел. Поэтому только сотрудники этого отдела и некоторые связанные с ними лица по-прежнему могли подниматься на крышу – по делу или без него.
