Митька вскочил, опрокинув стол, схватил Леру за локоть и бросился к дверям кухни.
— Сама справлюсь! — выкрикнула Лера, пригибаясь. Сзади грохнул выстрел, жалобно зазвенела разбитая бутылка, завизжала какая-то женщина. Ворвавшись в кухню, Митька пропустил Леру вперед, захлопнул за собой дверь и толкнул на нее тяжелый шкаф с посудой.
— А ну, пошли вон! — заорал на посторонних рослый пузатый повар в белоснежном колпаке, размахивая огромным ножом.
— Извини, дядя, мы на минутку! — Митька пролетел между пышущими жаром плитами и толкнул дверь, которая выходила в полутемный коридор. В конце этого коридора распахнулась еще одна дверь, за ней была свобода. Лера прибавила ходу, не отставая от своего спутника промчалась по коридору, вылетела на крыльцо… и ее подхватили сильные мужские руки.
— Ну вот и дамочка! — удовлетворенно произнес удивительно знакомый голос. — Все в сборе! Ну поехали, поговорим…
Прямо перед ней, насмешливо прищурив яркие темные глаза, стоял, опираясь на тросточку, невысокий, гибкий, как подросток, человек в светлом костюме, с длинными черными волосами, картинно зачесанными назад, и узкими усиками голливудского гангстера.
— Отпустите, козлы! — вопил Митька, которого крепко держали за локти двое молодых цыган. Еще двое скрутили Леру и теперь ожидали распоряжений главаря.
— По машинам! — распорядился Ласло.
Пленникам связали руки и втолкнули их на заднее сиденье громоздкого старомодного джипа с тонированными стеклами.
Через двадцать минут джип въехал во двор обычного для Владимира двухэтажного бревенчатого дома. Ворота закрылись, пленников вывели из машины, но повели не к дому, а к большому кирпичному гаражу.
Посреди гаража, в ярком свете направленной на него лампы, сидел Геша, прикрученный кусками провода к тяжелому металлическому креслу. Лицо его превратилось в сплошной кровоподтек, на руках виднелись свежие ожоги.
— А я-то думал, как они нас так быстро нашли! — буркнул Митька и сплюнул на бетонный пол.
— Прости, Долото! — еле выговорил Геша, с трудом приоткрыв разбитый рот. — Прости…
— Не злись! — процедила Лера, тщетно пытаясь поправить веревку на руках, чтобы не врезалась так больно в кожу. — У каждого человека есть свой предел. Смотри, что с ним сделали!
— Умная девочка, — проговорил, подходя к пленникам, Ласло и добавил, восхищенно, снизу вверх поглядев на Леру: — Извини, что я говорю… не девочка, королева!
— Любишь высоких? — равнодушно поинтересовалась она.
