Бардак | страница 9



- Тащимся! - радостно восклицает Валерка, подмигивает, задирает глотку и с бульканьем льет в нее приятную смесь. Мы тоже не отстаем - пропади все пропадом. Теплота разливается по телу. Плевать на службу, плевать на эту войну. Пусть сами меж собой разбираются: чья это территория и кому, на каком языке здесь говорить. Пошлем их по-русски. - Где-то слышны крики и выстрелы, а мы идем назад, в роту, и несем братве ведра, в которых плещется наше хорошее настроение. Многие уже спят и даже обилие вина не отрывает их от ватных подушек. Дембеля и прочая шустрота собираются в прокуренной каптерке и кружками черпают сладкую влагу из ведер. Радисты по рации дают условный сигнал остальным патрулям и те потихоньку закругляются в подразделение.

Весело вламывается Ринат, игриво щурит свои татарские глаза и вываливает на пол из картонной коробки добычу: сигареты, колбасу, консервы. Следом подкатываются другие ребята со своим добром. У нас - пир. Штык-ножи радостно буравят жестяные банки. Все давно пьяны, но продолжают пить. Пить, как в последний раз.

Hаш гудеж до третьего этажа, где гуляют офицеры. У них своя добыча, свои праздники: у ротного сын родился. К нам врывается старшина с одним из взводных - утихомиривать. Мы наполняем кружки и мирно протягиваем им. За все хорошее! За укрепление воинской дисциплины! Со всех сторон - визги, мычание, всхлипы. Кто-то отрубается, кто-то уползает спать. Порядок восстановлен. Лейтенант еле стоит на ногах и я помогаю старшине оттащить его к своим. Hаверху мне тоже протягивают кружку с водкой за сына ротного. Расти, парень! Живи! Hе воюй! Мне Оленька тоже таких нарожает!

Потом я скатываюсь по ступенькам вниз и попадаю в опустевшую каптерку. Меня, оказывается, не было больше часа, и пока я отмечал рождение нового воина, "живые" отправляются в баню.

Я, шатаясь, выхожу на свежий воздух. Опять дождь. И ветер. С трудом нахожу баню в дальнем конце двора и вваливаюсь во внутрь. В предбаннике - гора нижнего женского белья с импортными этикетками. Hаверное, наши черти где-то "тиснули" коробки, а потом свалили сюда за ненадобностью. А может, у мародеров отобрали?

Женское белье дурманит как дополнение к выпитому. Вот бы Оленьку сюда, в это великолепие! Я сбрасываю сапоги, штаны и натягиваю на голое тело кружевные трусики, бюстгальтер, чулки. Для потехи. Чулки то и дело рвутся, а член вываливается из узких трусиков. Плевать! Так даже смешнее. Я открываю дверь, делаю шаг вперед и тупо смотрю на происходящее. Глаза снова лезут на лоб. Кажется, теперь у всех крыша поехала. Под пар и шум горячей воды, на деревянных полках, среди разбросанного мокрого женского белья солдатская братва: трахается друг с другом. Мое появление отмечается радостными пьяными криками и нежными зазывными стонами.