По примеру Ники и остальные гости скоро влились в цыганский хоровод, и даже сам папаша Коробов с разбойным гиканьем и свистом пошел отплясывать с цыганками вприсядку. За столом остались Ольга, Костров и фрау Эльза, с брезгливым недоумением взирающая на необузданное веселье "русских варваров".
– Не надумали еще, голубушка, перевести счета на папашу? – наклонился к плечу Ольги Костров.
– К чему спешка, мон женераль? – уклонилась та от ответа.
– Дело ваше, дело ваше, – поджал губы Костров. – А я бы воспользовался оказией… Кстати, – резко поменял он тему. – Неплохо бы и Веронику покрестить в веру, так сказать…
– Мусульманскую?.. А может, для оригинальности в иудейскую, а? – засмеялась Ольга.
– Зачем, в нашу – православную, – опять поджал губы тот.
– Приедет дочь в Москву, если вы настаиваете, так и быть, окрестим ее в храме Христа Спасителя.
– Сочту за честь в крестные отцы пойти…
– А знаешь, мон женераль, почему именно в храме Христа Спасителя?
– Почему, голубушка вы наша ненаглядная?
– Может быть, когда она вырастет, Спаситель никому не позволит отдать ее в залог какому-нибудь грязному душману под пять караванов с наркотиками, как однажды отец родной отдал ее некрещеную мать.
– Тихо ты!.. – испуганно оглянувшись по сторонам, прошипел Костров. – О своей голове не думаешь, о дочери подумай!..
Ольга засмеялась зло, с вызовом и, расталкивая пляшущих цыганок, направилась к выходу.
– Чегой-то она с такой перекошенной мордой? – подсел к красному как рак Кострову запыхавшийся от пляски пьяненький папаша Коробов.
– Разговор, Виктор, серьезный есть, – поднялся тот. – Не хотел его. Думал, обойдется, ан нет, не получилось!..
В кабинете Коробова Костров протянул ему несколько фотографий беседующих в ресторанчике Ольги и Хабибуллы:
– Смотри, с кем твоя дочь скорешилась! Узнаешь красавца?..
– Что-то не припомню, – буркнул Коробов, недовольный, что Костров оторвал его от цыган.
– Хабибулла; Помнишь такого?..
– Что ты мне воскресших покойников все подсовываешь? – сердито оттолкнул от себя фотографии Коробов.
– По твою душу, Виктор, этот покойничек воскрес, не понимаешь, что ли? – тихо сказал Костров.
– А может, по твою. Его наркоту на границе ты принимал, – захохотал вдруг тот.
– Верно, – хмуро кивнул Костров. – Принимал-то "продукт" на границе в Хороге – я, а на пять "лимонов" баксов обул его – ты.
– Грешно было не обуть, – опять засмеялся Коробов. – У меня информация уже была, что зятек Скиф, выручая Ольгу, в ад Хабибуллу отправил. А там "лимоны" не едят, Трофимыч.
