Неожиданно, когда машина поравнялась с яркой вывеской, Шустер притормозил и торопливо показал спутнице на вход:
- Смотри, русский ресторан!
- О! - в один голос вскричали оба.
Из дорогой машины вышла дама, убранная мехами, ниспадающими ослепительным каскадом. Света обомлела, с глубоким восторгом разглядывая меха, и, запинаясь, промолвила:
- Такая вещь... Сколько же денег...
- Так ведь жара тридцать пять! - простонал Шустер кривляясь, - она же под мехами потная!
Света не обратила на него внимания.
- Кто это может быть? - робко и даже потрясенно спросила она.
- Ну, конечно, русские! - несносным голосом проблеял тот, - в ресторан приехали!
- Я тоже хочу! - мгновенно вскричала она.
- Детка, мы туда не пойдем!
- Почему?!
- Там невкусно и песни Ободзинского.
- Максик, поворачивай туда!
- Но ведь ты не одета!
Света сверкнула глазами.
- А, черт! - в сильной досаде брякнула она, - ладно, в другой раз.
- Вот и ладушки, в другой раз! - Шустер прибавил газку и свернул на следующем повороте. - Жизнь кончена: есть хочу! - бормотал он, разыскивая свободное место. Покрутившись немного по улицам, они облюбовали уютное кафе. Но в тот момент, когда они собирались втиснуть машину в узкую щель между двумя другими, поближе ко входу, стоявший впереди открытый "Форд" начал пятиться на то же самое место. Шустер не успел опередить его и рассвирепел:
- Аборигенская рожа! - взвизгнул он.
- На себя-то посмотри! - на чистейшем русском откликнулись из открытой машины.
Света разлилась ярким звоночком, вытирая глаза. Рядом качалось мрачное и голодное лицо друга. После долгих мытарств они пристроили машину на соседней улице, дошли пешком до кафе и, разместившись у окна, заказали обед.
Официант разлил вино, и Шустер, почувствовав себя гораздо лучше, поднял первый бокал за красавицу. Зазвенели рюмки, зазвенели голоса. Они переглянулись: он с нетерпением и пылом, она томно, но как будто еще нерешительно, скромно.
Подали приборы. Блеснул яркий металл. Салфетки розовые, белые, тонкая свежесть и предвкушение. Вот зажигают свечи - стол засветился, заиграл. Ажурные блики, нежные тени сквозь воздушную желтизну вина... Рядом теплые губы и чудно светящиеся глаза. Хрупкая прелесть момента. Дай поцеловать!
Вдруг красная вспышка вблизи. Алым огнем зажглась середина стола! Там весь в бликах огней, как огромная роза, страшный, ослепительный рак - жаркой волною Красного моря. Всплесни руками и смотри на него, удивись таинственной форме, загадке, поднятой из мрака глубин: он рожден удивлять!
