Отнякин зашевелился и со стонами и оханьем пытался сесть. "Через пять минут он очухается совсем", - решил Андриан. Медлить далее не приходилось.
- Князь, где ты? - крикнул Пересветов.
В голове Пересветова еще гудел колокол, а в глазах не потухала боль, когда перед ним вырезалось из пыльной мути лицо Рыженкова - не князя, а старшего сержанта, которого комэск оставил командовать коноводами.
- Жив? Тут около тебя так рвануло - думал, накрылся вместе с лошадьми. Смотрю - лошади целы... Потом слышу: "Князь!" Ты шумнул? Ладно. Вставай, чего сидеть. Так, крови нище нет. Порядок!
Пересветов встал так быстро, как только мог, и торопливо, сбиваясь, заговорил:
- Товарищ старший сержант, тут дело чрезвычайной важности. Если со мной что-нибудь случится, вам нужно будет написать в Москву, моему отцу. А о чем - запоминайте лучше! Времени мало. Я побывал только что в двенадцатом веке как, не спрашивайте, не представляю. Важно другое: я с князем Игорем Новгород-Северским говорил, тем самым.
- Ты что, бредишь, Пересветов? Тебя оглушило, вон воронка еще дымится. Какой еще князь? Ты контужен, очнись, скоро нам в наступление идти.
- Я не в бреду, - упорствуя, сказал студент, - я докажу. Он выдвинул из ножен на две ладони клинок.
- Ого, - удивился Рыженков, - почти на треть перерублен. Это порча оружия! - теперь уже осерчал старший сержант.
- Какая порча - это князь свой меч пробовал! А это? - Пересветов показал на вспухший рубец на шее от аркана. - Я, между прочим, вешаться не собирался. Я в плен попал. Это меня на аркане тащили Отнякин и Халд... а черт, нет, Чурило со Швецом.
- Хватит путать меня! Хоть я в институтах не учился, кое-что понимаю, мрачно и резко оборвал его Рыженков, - чего не может быть, того не бывает.
- Я не путаю: невозможно, невероятно, но факт! - про анамнезис Андриан умолчал. - А вот еще - на кургане баба, там должен быть свежий след от пули, откол, понимаете? Если я брежу, откуда знаю про это? Поднимитесь, проверьте.
- А точно, - широко раскрыл глаза Рыженков, - было - долбануло по бабе. Я еще удивился: ни выстрелов, ни разрывов, а от валуна - искры веером!
- А стрелял я, понимаете ли, из двенадцатого века, хотя это и странно, торжествуя, Пересветов щелкнул затвором и выбросил стреляную гильзу, - вот!
В глазах старшего сержанта вдруг загорелось теплое понимание и сочувствие.
- Ловко, - нетерпеливо повел головой Рыженков, - так что там с князем-то? Запомню на всякий случай. Чем черт не шутит, Все может быть. Только покороче.
