Беда в том, что Малыш довольно злопамятный.
Постойте-ка. Это что же, Малыш хотел с вами говорить потихоньку от нас?
А почему бы и нет? Слушайте, вы, видно, не представляете, какой он умный.
Малыш выдумал, будто он родился на Криптоне и мы ему не родные.
Ну, а как вам это нравится - ребенок в пять лет заявляет, что он получит Нобелевскую премию. И тогда, мол, мы будем гордиться, что были с ним знакомы. Это он нашей горничной сказал.
По химии.
В первый раз, когда он убегал на дому? Да.
Из духового ружья.
Торговка жареной рыбой в Океан-парке заставила Малыша показать ей ученический проездной на автобус и позвонила нам. Она его приметила, он четыре часа кряду катался взад-вперед на катере.
В полицию только на третий раз. Очень нам не хотелось обращаться к полиции, но что ж было делать.
Так ведь в детстве все несчастны, доктор, разве не правда? По крайней мере, всем кажется, что они несчастные. К вам, наверно, люди толпами ходят и на это жалуются. Ну что мы уж такого плохого сделали? Конечно, в наше время к семье не осталось никакого уважения. Мы же знали, каких понятий Малыш нахватается в школе. Но дома мы старались сохранить какое-то равновесие, научить его...
Нет, никого из двоюродных он не любит. Конечно, они не такие одаренные, как он. Но все равно...
Его двоюродный брат Берт поступил в Калифорнийский Технологический.
Он всегда любил, чтобы с ним обращались как со взрослым, а не как с маленьким. Поручишь ему какое-то дело, работу какую-нибудь, и он прямо сияет. Знаете, он очень точен, точнее нас. Это ведь большая редкость в его возрасте.
Если ему кажется, что мы обращаемся с ним как с маленьким, он всегда ужасно злится.
Когда ему в первый раз вырезали аденоиды, мы всю ночь сидели около него в больнице. А теперь... ведь он уже большой, как по-вашему?
Не суровы, нет. Нас бы на это не хватило. Но иногда приходится быть строгими для его же пользы.
Ну, это ведь только к его чести. Мы понимаем, ему необходимо бунтовать против родителей.
Это не одно и то же.
А у вас дети есть, доктор?
Все-таки ребенок, развитый не по годам, другое дело. Согласитесь, если мальчик в восемь лет читает Шопенгауэра, с таким нелегко справиться.
Возможно.
Ладно. Попробуем до завтра выяснить.
И верно! Слушайте, как мы целый день без вас обойдемся?
Ну конечно, мы не станем впрямую его спрашивать. Вы что, круглыми дураками нас считаете? Совсем как Малыш.
Понедельник Вчера вечером после группового сеанса мы поругалась. И в самый разгар бац - оказалось, Малыш стоит в пижаме за дверью и подслушивает.
