И для себя таскали маленько. Таможенные чиновники в порту строго следили, чтобы водолаз ничего не вынес. Увидят у окон таможни на воде пустую бутылку - и нас обыскивать. Причаливаем к берегу, а чиновники прямо на бот, все обшарят, в костюмы водолазные посмотрят. Один раз каждую доски на палубе приподняли. Ничего не нашли. Заставили мы их снова доски приколотить.
Извелись таможенники, но так и не разгадали нашей тайны. А мы, перед тем как подняться с "Меркурия", подвешивали бутылки на крючок под днище водолазного бота. Когда потребуется, сверху багром подденем и вытаскиваем "рыбку".
А сам пароход тогда не подняли. У нашего купца пороху не хватило достать такую громадину. Да владельцы судна этого и не хотели".
Подготовительные работы на "Меркурии" отряд ЭПРОНа закончил в самый короткий срок - за месяц. Близился подъем.
"Не мог я заснуть, - вспоминает Сергеев, - тревожно за пароход. Встал, закурил и прикидываю: вес судна 1680 тонн плюс груз в трюмах да грязь, присос к грунту. Новое двенадцатиметровое полотенце выдерживает нагрузку на растяжение сто тонн, а наши уже семь раз были в работе, износились. Значит, если не добавим еще, "Меркурий" оборвет эти".
Утром Сергеев обсудил свои прикидки со старшим инструктором Правдиным. "Все верно, - сказал Правдин, - но где взять дополнительные полотенца?" И медлить тоже рискованно - "Меркурий" составлял для отряда почти весь годовой план.
- Попытаемся, - сказали водолазы.
И стали продувать понтоны. На поверхности заходили белые волны. Вода закипела, вспухла и поднялась столбом метров на двадцать вверх. Между понтонами из воды на миг высунулось что-то вроде кашалота с бурой водорослью на спине. Понтоны, разойдясь в разные стороны, вдруг подпрыгнули, как кони, и сбросили "седока" - "Меркурий" исчез в волнах.
- Я чуть не заплакал, - рассказывал Сергеев, - повернулся к начальнику, а тот закрыл лицо руками и убежал...
- Сам не пойдет - зубами вырвем! - сжав кулаки, сказали водолазы.
И снова началась борьба за "Меркурий". По семь часов не выходил из воды старшина Барашков. Молодой инструктор Рудик проводил на дне моря восемь-девять часов. Водолазы Костин, Лозовский, Кудрявцев без устали лазали во тьме тоннелей. Но ушла хорошая погода и начались ветры.
Прогнозы одесской метеостанции никогда не были точными. Впоследствии эпроновцы, обманутые сводками, угадывали погоду по морским рачкам-бокоплавам. Если они уходят на дно, - будет ветрено, если всплывут, штиль. Вспоминали и старые приметы, которыми пользовались мореплаватели еще во времена Джемса Кука:
