Впоследствии Сергеев соорудил деревянную корму к броненосцу. Два месяца трудился. Окрасили корму под цвет металла, и "Цесаревич", с виду целый и невредимый, прошел почти все порты мира и благополучно добрался до Петербурга. Это был своеобразный политический ход, - мол, не весь флот разбили японцы при Цусиме. Сергеева, рядового матроса, наградили орденом "Святого Владимира", который давался только офицерским чинам.
В Петербурге Сергеев много лет работал водолазом на постройке мостов у бельгийца Альберта Томи.
- Бывало, в получку, - рассказывал Сергеев, - наймет мне извозчика, за свой счет, конечно. Сижу я важно, в картузе с лакированным козырьком, в плисовой рубахе и в модных сапогах бутылкой. А Томи, сухонький, в шляпе, идет рядом. "Поезжай потихоньку, - скажет, - а мне променад полезен". Жандармы перед ним вытягиваются и честь отдают. Он был миллионер и крупнейший строитель мостов в России.
Часто вызывали меня и на другие гидротехнические работы. Каждую трубу в Неве знал. На Фонтанке, против Апраксина двора, ставил стояк, который через металлическую сетку воду засасывает. Чертеж сделал заграничный инженер. То и дело вызывают меня этот стояк чистить. Как только волна от буксира, так вся грязь в сетку. А мне совестно сказать ученому человеку, что его чертеж пустое дело. Сам-то не догадается. Все прошу его: "Спуститесь, мелко ведь, посмотрите сами". Уговорил наконец. Спустил инженера на грунт. И тут волна набежала, ударила его. От страха схватился он за шпунт, насилу его отодрали. Спасибо, доски гнилые, в его руке сломались.
- Видели? - спрашиваю.
- Все видал, - говорит.
- Ну и как?
- Хорошо, - отвечает.
- Нет, плохо, - сказал я ему и переделал все по-своему. Два года после этого сетку чистить не вызывали.
Помнил Сергеев и рослого полицейского Синицу в Севастополе. Стоял он у входа на бульвар возле надписи "Матросам и собакам вход воспрещается!" И, если забывчивый матрос сворачивал на бульвар, Синица опускал на него свой свинцовый кулак. Об этом не забыли матросы. Как-то после революционных боев спустился Сергеев на дно Севастопольской бухты и встретил там полицейского Синицу. Он стоял прочно, как на посту, с камнями на ногах.
Севастопольскую и Одесскую бухты Сергеев знал превосходно.
Третий, совсем еще молодой, водолаз Сезонов, опыта имел мало, но, работая бок о бок с таким мастером, как Сергеев, он стал потом отличным водолазом.
День подходил к концу. Сигнал в руке Сергеева дернулся три раза показался Сезонов. Он тяжело взобрался на бот.
