- Живем мы, ребята, один лишь раз, - начинаю я свой вклад в общую бессмысленную болтовню, - Когда бы и где бы мы ни появились на свет, нам надо по праву живого испытать основные элементы бытия. Быть ребенком, играть в игрушки, слушать сказки. Быть юными, испытать первую беззаветную дружбу и первую чистую любовь...
- ...выпить первую поллитровку, - говорит кто-то.
- Первая поллитровка самая противная, - говорит другой, - Вторая идет лучше...
- Поллитровка хороша, когда им счет потеряешь, - замечает третий.
- И бабы тоже! - смеется четвертый, - Их нужно десятка два перепробовать, пока поймешь, что к чему.
- Я лично предпочитаю замужних женщин, - говорит молодой, но уже потрепанный и лысый мужчина. - Тратиться не надо. Ответственности никакой.
Эти насмешки меня не обижают. Наоборот, я в них чувствую страх того, что они что-то очень важное теряют, скоро наступает перелом.
- Все в этом мире ненадежно, - говорит старый алкоголик. - В начале войны наша рота попала в окружение. Мы решили стоять насмерть. Мы поклялись в вечной преданности друг другу. Мы выстояли. А когда опасность миновала, переругались и написали друг на друга доносы.
- За все надо платить, - говорит опустившийся интеллигент, - Нужны усилия, чтобы сохранить любовь и дружбу. Вот я вам расскажу про себя...
Так начинает разворачиваться разговор, в котором то тонет, то всплывает на поверхность моя наивная проповедь.
ЛЕГАЛЬНОЕ И НЕЛЕГАЛЬНОЕ
В стране много всяких нелегальных профессий и групп. Но все они живут так или иначе по тем же правилам, что и легальные. Я предпринимал не раз попытки создать нелегальные объединения людей на основе принципов праведной жизни честности, отзывчивости, доброты. Но ничего путного не вышло. У властей такие группы почему-то вызывают большую злобу, чем группы жуликов и бандитов. Внутри моих "чистых" групп сразу же возникали все виды "нечистых" людских отношений. В чем дело?
ВИДИМОСТЬ И СУЩНОСТЬ
Я кажусь человеком, который легко и беззаботно идет по жизни, довольствуется малым и сохраняет хорошее расположение духа. А чего мне это стоит! Мне иногда хочется оставить усилия выглядеть таким и жить, как все. Но я уже привык выглядеть таким, привык прилагать к тому усилия. Эта видимость стала моей сущностью. И я уже не могу себе представить, каким я стал бы без этого притворства. Я страдаю оттого, что прилагаю постоянные усилия убедить себя и окружающих в том, что никакого страдания во мне нет. Это противоречие. Но жизнь есть вообще нечто замкнутое на самое себя и потому от природы противоречивое. А чему я на самом деле учу людей? Тому, как преодолевать сущность страдания видимостью его отсутствия. Я просто устраняю сущность, придав ей атрибуты видимости. Я учу людей страданию. Мое учение есть теория мазохизма. Это противоречит моей исходной задаче. Но Бог и есть само противоречие.
