Когда интригами не мыслишь и никого не отравил - не убивал старух от пуза веером из автомата, не давил мужчин бульдозером, не пuсал сверху на толпу, не занимался сексом в людном месте - пустая жизнь, ни вспомнить, ни продать.
Конечно, хочется не только выступать, но и руководить, и быть деловым, и строить, и производить, и обучать, лечить.
Но я-то, к сожалению, умею лишь одно.
И, к счастью, это делаю.
Другого нет.
И страдаешь.
И переживаешь.
И тянешься и учишься, а не умеешь.
И сколько раз я начинал серьезный труд.
Я выводил "смеркалось" и ждал слов.
Они не приходили.
Или "однажды голубым воскресным утром" - и снова ждал.
Уже дошел до стука в дверь.
То есть "однажды утром вдруг постучали".
Долго возился со словом "вдруг". Если стучат, конечно, "вдруг".
Я уже доходил до фразы "знойное лето сменилось дождливой осенью" и ждал, что подскажет этот необычный оборот.
Кроме продолжения: "Дождливая осень наконец сменилась снежной зимой, прохожие скользили на работу синим утром. А на работе все замерзло.
Только рассвело - давай смеркаться... То есть смеркалось весь день. Стало опасно... Федор взял разводной ключ и вышел на улицу".
Это уже опасно. Когда выходит Федор, всегда опасно. Даже когда он не выходит, а просто берет разводной ключ. Сколько он этим ключом натворил...
После его ключа не работают кран, телевизор, жена, сосед.
Федор сел в тюрьму. Ключ перешел к сыну.
Федор сидит, я сижу. Ждем продолжения.
Смеркалось, мать его... По-прежнему... Нет, светало... Да, светало. Снежная зима сменилась холодной ветреной весной. А Федор все сидит... И правильно.
Принесли баланду - выпил.
Картошки вытряс в рот.
Сидит. Ждет, что будет дальше...
И я жду... Ему хуже, он в тюрьме.
Пора освобождать...
Слова все не идут. Сюжета нет...
А он сидит...
Как я подумаю, что ему еще сидеть и ждать меня...
А я валяюсь на диване, жую, пью кофе, жду вдохновения - а он сидит.
Ну его к черту.
Я так народу перебью невинного...
И эти тоже застыли в поцелуе в саду весной, когда смеркалось...
Потом стемнело, уже светает, уже теплеет, а они стоят...
Я даже в их положение не хочу входить.
Столько суток в поцелуе - это ж потом не видеть, не хотеть, не целовать всю жизнь всех женщин... А тут родители жены приехали... Да нет... Ко мне... Мы тут собрались за столом. А те стоят... А тот сидит. А автор пьет...
Не лезь в чужие судьбы... Пусть сюжетом им будет жизнь. И даст ее им женщина... Они сейчас и пишут и рожают...
