– Петя, – Ирина погасила зажигалку и протянула ему что-то на раскрытой ладони.
– Нашла?
– Я две даже нашла. Только они почему-то разные.
«Ни фига себе! – подумал Волков. – От колонны, что ли, отскочила? Так это ж, выходит, он в упор стрелял…»
– Ну-ка… – он взял у Ирины гильзы и взглянул на них. Одна была коротенькая, от его «Макарова», а вторая – явно «тэтэшная».
«Мать моя женщина! – охнул про себя. – Вот уж действительно Господь оборонил. Впору свечку ставить».
– Давай-ка, – Петр открыл дверь парадной, – пошли быстрей. Нечего тут отсвечивать.
Дома Ирина, не раздеваясь, прошла в гостиную, включила светильник и, сев на диван, стала разглядывать разбитую коленку.
– Ну вот, теперь недели две – только в брюках.
– Где у тебя коньяк? – Волков вынул из-за пояса и положил на стол ТТ с навинченным глушителем.
– Там, на кухне, в шкафчике. Петр сходил на кухню и вернулся с початой бутылкой и двумя бокалами. Наполнил один до половины, а другой – до краев.
– Выпей, – протянул Ирине тот, где поменьше.
– Нет, что ты, это много!
– Ириша, выпей, пожалуйста.
– Я не смогу так, там, в холодильнике, шоколадка.
Петр принес половину плитки пористого шоколада. Развернул и, положив обертку на стол рядом с пистолетом, наломал шоколад кусками.
– Держи, – протянул один из них Ирине.– Выпей.
– Да я совершенно спокойна.
– Вот и выпей.
– Ну, если ты настаиваешь… – Она сделала глоток.
– Нет-нет. Ты все выпей, за один раз.
– Я же умру. Хотя бы за два раза можно?
– Хорошо, выпей за два.
Она сделала три больших глотка, зажмурилась и откусила кусочек шоколада. Петр выпил коньяк залпом.
– Он из этого в нас, да? – Ирина встала с дивана, подошла к столу, поставила бокал и потянулась к пистолету.
– Эй-эй! Только без рук.
– Но он же на этом… на предохранителе, наверное, да?
– Дай-ка от греха. – Волков взял ТТ, вынул магазин, положил на стол. Потом передернул затвор и поймал вылетевший патрон на лету. – На, теперь разглядывай.
– А как же тут… отпечатки?
– Нету там никаких отпечатков, кроме моих. А теперь и твоих. Он в перчатках был.
– А разве не жалко выбрасывать?
– Да он вообще одноразовый. – Петр взял со стола обойму, дослал в нее патрон и положил в карман.
– Как это?
– Китайский. Немного пострелял, и он плеваться начинает. А то и клинит.
– Какой глушитель громадный…
– Иначе грохочет здорово.
– Громче, чем твой?
– Ну, нам-то таиться нечего. А вообще громче.
– Надо же, – Ирина разглядывала большой пистолет, – одноразовый. Как презерватив. А поди ж ты – бум! – и нет ничего, – она осторожно положила его на стол.
