Мой адрес теперь надо писать несколько по-иному: Мурм. ж.д. ББК, ст. Надвойцы, МТК - это значит "малолетняя трудовая колония". Наша бригада теперь затеряна в целом мире свезенной сюда "личной детворы". Здесь не лагерь, а трудовая колония. Но для нас это не заключает чего-нибудь нового.
16.9.1934 Надвойцы
У нас уже настоящая, так быстро наступившая осень. Дождь, ветер, пасмурное, бессолнечное небо, холодно. Только иногда, как напоминание о пролетевшем, таком ясном, сияющем лете, на какой-нибудь час уже так мало греющее солнце снова льет свою лучистую благостыню. Все-таки выбираю минутку и брожу, любуюсь уже по-осеннему многокрасочным лесом и дремлющим в закатных отсветах озером Войцами, от которого получило имя это место. Над-войцы. Ведь с одной стороны Вой, а с другой Выг - где как раз, я теперь знаю это, и были старообрядческие скиты. В этих прогулках так много передумаешь. Снова и снова перебираешь в мыслях камни, из которых должно сложиться стройное, все пронизанное Светом Воскресения, миропонимание.
Вспоминаю, хочу вспомнить в целостном единстве и напряженную диалектику Послания к римлянам [4], и величественные образы Откровения [5], и жертвенной любви Послания к евреям [6], и многое-многое другое. И так странно. Почему-то особенно много последнюю неделю думаю об образах литературы, о творчестве Достоевского и о Пушкине. Кажется, мог бы написать целую книгу "Проблематика Пушкина".
И как бы хотелось иметь под рукой том - простое и компактное издание его произведений. И все мысли, повторяю, связываются в единство - и вершина - Его Воскресение и обожествление. Конечно, теперь при холоде работать стало труднее. Не люблю я холода... Особенно же холод мучителен здесь, и на работе, и в часы отдыха... Нужно бы иметь кашне, это очень важно. Писал тебе, что тулупчик присылать преждевременно, а как раз пахнуло холодом, пожалуй, он и не помешает...
Господи! Так тоскует душа о Литургии.
Седое утро. Рано. Реет мгла.
Мороз и иней. Тишина. Молчанье.
Прибрежных сосен смутно сочетанье.
Работа началась, звенит пила.
Мгновения летят. Над Выгом, словно встарь,
Заря воздвигла огненные храмы.
Плывет туман, как волны фимиама,
Престолы - острова, и небеса - алтарь.
Пила звенит. Молчи. Терпи.
Так надо. В себя войди. В венце живых лучей
В глубинах сердца - храм. Готовь елей,
Войди в алтарь и засвети лампаду.
Ты слышишь: ангелы спешат в незримом сонме.
Ты слышишь: клирное они свершают пенье.
