- Ну-ну! - и Таня стукнула каблучком под столом
- Законы, которые определяют форму правления, права властей, учреждений, их обязанности и взаимные отношения называются основными или конституцией. Она устанавливается на долгое время, и все остальные законы должны вытекать из нее. Таким образом, всякое свободное, - громко прочел это слово Тиктин, - государство должно быть правовым, а следовательно, и кон-сти-ту-ционным
И он хлопнул ладонью по листу
- Хорошо, хорошо, а дальше! Дальше-то что?
- Свобода слова! И печати, - Тиктин ткнул Таню глазами, - является прямым следствием признания свободы совести
- Слушайте! Перейдемте туда, - сказала Анна Григорьевна, - а то здесь сейчас накрывать будут
- Нельзя минуточку? - досадливо сморщился Тиктин.
- Ведь смотри сколько, - Анна Григорьевна поддела пальцем листы
- Эх! Ну ладно! - Тиктин сбросил пенсне, подобрал листы и, не глядя ни на кого, прошел в кабинет, запер за собой дверь.
- Ну, я пойду! - и Таня встала. - Спасибо, только что пила. Честное слово.
Рыбкой
ВИКТОР качнулся и толкнул Фроську.
- Спит? Свет, говоришь, горит? Фроська сдергивала рукава шинели.
- Папаша? Какой папаша? А! Приехал?
Виктор раскидистой походкой пошел по коридору, повернул лихо ручку, распахнул дверь, шагнул и качался, держась за ручку
Петр Саввич сидел у Груниной постели, подобрал ноги под стул и аккуратно переплел руки на груди
Он минуту глядел на Виктора и молча, с улыбкой кивал головой
- Здрасс-сте - Виктор все еще боялся отпустить дверь Петр Саввич поднялся и протянул обе руки, зашагал к Виктору
- Здравствуй, здравствуй! По письму по твоему прикатил! - он положил Викторову руку к себе на ладонь, а другой прихлопнул с размаху. Сунулся поцеловаться. Но Виктора качнуло назад. Поцелуй не вышел Груня спускала ноги с кровати В желтом капоте Исподлобья глядела на Виктора, на отца.
- Откуда же? - и Петр Саввич выпустил Викторову руку - Гуляли? - и шаг отступил назад
- Чай пить будешь? - Груня смотрела в стену на ходу
- А непременно, не-непременно. Очень рад. С начальством, - сказал Вавич, когда Груня вышла, и моргнул бровями.
- Да-да, - говорил Петр Саввич торопливым голоском, - знаю, знаю. Это уж как же Не откажешься тут. Тут уж конечно. Куда деться?
- Хочешь служить, - вдруг громко вышло у Виктора, - и другим хочешь дать служить, - Виктор с закрытыми глазами наклонил голову, - так уж, - и он вдруг строго глянул на старика, - не отказы-вайся! - и Виктор помахал пальцем перед носом у Петра Саввича. Даже чуть хлопнул по кончику. Служить надо уметь, - говорил Виктор в столовой, откинулся на кресле. И вдруг глянул на Груню. Груня тяжелыми глазами глядела из-за медного чайника с того конца стола. - А чего? - Виктор подкинул подбородком на Груню. Теперь, голубушка, уметь надо. А не шляпой... какой.
