- Еще как воспользуюсь, - сказал я.
Дед снова открыл крышку часов и взглянул на стрелки. Было без двух двенадцать.
- Запомни эту минуту, малыш, - тихим голосом сказал дед. - Полдень двадцать седьмого марта одна тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года. Возьми!
Он протянул мне часы. Я взял их. Ощущение было странное: часы одновременно были легки, поскольку ничего не весили, но массивны, так что приходилось прилагать усилие, чтобы сдвинуть их с места. Часы словно сопротивлялись движению, вели себя, как живые.
- Непослушные, правда? - неожиданно улыбнулся дед.
- Значит, если переставить их на год назад, щелкнуть крышкой, то будет... - начал вслух размышлять я.
- То и будет год назад, - нетерпеливо перебил дед.
- Мне снова будет пятнадцать... И я окажусь там, где находился ровно год назад? Так?
- Да! Да! И ты, и я, и все. Понимаешь - все! Весь мир, все люди, вся Вселенная окажется там, где они были год назад. В том же положении и состоянии.
- А те, что умерли за этот год? - вдруг спросил я.
- Они воскреснут, - строго сказал дед.
- Ого! - сказал я, уважительно глядя на часы. - А дальше? До меня еще по-настоящему не доходило.
- А дальше все будут жить снова тот год, который прожили! - закричал он. - Почему ты такой глупый мальчик?!
- И все повторится? Неинтересно.
- А вот и нет! Нельзя дважды войти в одну и ту же реку! Нельзя! Это ты знаешь? Так говорили древние! - кричал он.
- Почему ты кричишь? - обиделся я.
- Потому что в двадцать третьем году, когда отец подарил мне эти часы, я не знал и половины того, что знаешь ты сегодня. Но я был взрослее, - сказал он огорченно. - Может быть, я рано дарю тебе часы?
- Пожалуйста. Можешь не дарить. Не больно-то хотелось...
- Нет уж. Возьми, милок, - сказал он, отводя мою руку с часами. - Возьми. Подумай, как ими пользоваться. И нужно ли. Подумай. У него была привычка повторять слова с разной интонацией.
- Я ухожу, - сказал он. - Ухожу. Никто не должен о них знать. Это может повредить тебе... Потом, когда ты помозгуешь над ними, мы поговорим.
- Постой, я же еще ничего не знаю! - взмолился я.
- Я все сказал. Все самое главное. Переставляешь стрелки и календарь, захлопываешь крышечку и... Да! Вот еще что. Держи их крепко вот здесь, если хочешь помнить, что с тобой было до прыжка, - он ткнул себя в шею, туда, где ямочка под кадыком.
- Прыжка? - переспросил я.
- Ну, скачка. Скачка во времени. Дед пошел к двери.
- Ты сам-то пользовался ими? - спросил я вслед.
