Эхо. С Бертраном!
Берта. О, Ганс, мы расплачиваемся за твою ошибку. Что могло соблазнить тебя в этой девушке? Кто убедил тебя, что ты рожден для волшебных приключений? Ты - охотник за феями! Я-то тебя знаю. Если хочешь быть искренним с собою, признайся, что в зачарованном лесу твое сердце билось сильнее всего, когда ты видел какую нибудь хижину, покинутую дровосеком, заходил туда, пригнув голову на пороге, слышал запах рассохшейся утвари, находил тлеющий уголек, чтоб зажечь свою трубку, зажарить дрозда... Я вижу тебя в так называемых заколдованных дворцах... Уверена, что тебе не терпелось открыть шкафы, снять с крючков одежды, примерить старые шлемы... Ты думал, будто ищешь привидения. Ты всегда следовал лишь по человеческой тропе.
Рыцарь. Плохо я по ней следовал.
Берта. Ты с нее сбился, но вновь нашел ее. Той зимней ночью, когда ты сказал мне, что все еще любишь меня, а я убежала, ты вернулся на человеческую тропу, - позади старого замка, когда увидел следы моих ног на снегу. Опи были большие, глубокие; они выдавали всю мою усталость, мою тоску, мою любовь. То не были чуть заметные отпечатки ног Ундины, которых не различают даже твои собаки и которые остаются лишь бороздками на суше. То были следы женщины, чреватой человеческой жизнью, беременной твоим будущим сыном, следы твоей жены! На снегу не было обратных следов. Ты принес меня домой на руках.
Ганс. Да, как Бертран, должно быть, унес ее... Чего тебе надо?
Слуга. Вот свинопас, сеньер. Его вы призывали.
Ганс. Ну-ка, подойди поближе, как там твои свиньи?
Свинопас. Рожок мой из лозы, и нож мой из самшита!
Ганс. Я говорю о твоих кабанах, о твоих свиньях!
Свинопас. И под акацией...
Ганс. Замолчи!
Слуга. Он глух, сеньер. Он глух!
Свинопас. ...в тени ее прохладной...
Ганс. Закрой ему рот рукой!
Слуга. Глаголет в руку он, о сотах речь ведет...
Ганс (другому слуге). И этому заткни рот...
Второй слуга (который в свою очередь закрыл рукою рот первому). Что сталось с ними? Ах, все говорят стихами!
Ганс. Приведите ко мне судомойку. Поняли? Посмотрим, что скажет судомойка.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Берта. Ганс. Рыбаки.
Первый рыбак. Сеньер мой, мой сеньер!
Ганс. Повтори это четыре раза, и получатся стихи,
Второй рыбак. Она у нас! Мы ее поймали!
Ганс. Поймали Ундину?
Первый рыбак. В водах Рейна, пока она пела!
Второй рыбак. Она как глухарь, когда поет, к ней можно приблизиться!
Ганс. Это она? Вы уверены?
Первый рыбак. Верно говорю, как перед богом. Она закрыла лицо волосами, но голос у нее чудесный, кожа бархатная, сложена на диво, - это она, чудовище!
