- Бомбы, бомбы! - неистово закричали из толпы. Небо над Москвой озарилось заревом пожаров.
Пожилые и больные, матери с детьми укрывались в бомбоубежищах, в земляных щелях-траншеях, вырытых возле домов. Остальные находились на посту противовоздушной обороны. В брезентовых рукавицах, металлических касках бойцы ПВО ходили возле строений, по крышам и чердакам. Сбрасывали зажигалки, гасили их песком, спасали дома от пожаров.
Отбой был дан на рассвете. Толпы утомленных людей потянулись из убежищ. Многие несли на руках спящих детей, завернутых в одеяла и простыни.
Пять часов утра. Утомленные дети крепко спят. Жена, немного отдохнув, на всякий случай простилась со мной, поцеловала сонных малышек и ушла по школьным делам.
- К твоему отъезду постараюсь прибежать, - пообещала она.
То и дело смотрю на часы. Скоро надо быть на вокзале, - думаю я, не отходя от детских кроваток. Бабушка приготовила завтрак. Разбудить или подождать?.. Пора. Бужу детей. Они открывают сонные глаза, но никак еще не проснутся.
После завтрака мы возле дома.
Эля спрашивает:
- Папа, ты сейчас уедешь?
- Папа поедет бить фасыстов, - пролепетала Валя.
Пытаюсь улыбнуться. Дети прижались ко мне. Валя пухленькой ручонкой гладит по моему подбородку. Эля заправляет мои волосы под пилотку.
- Папа, убей фашистов и скорее приезжай к нам.
- И привези гостинцев, - добавляет Валя.
Получив наказ детей, я крепко прижал их к себе, горячо поцеловал...
В это время в воротах показалась жена.
- Еле успела, думала, не застану тебя, - запыхавшись, говорит она.
Я обнял ее, дочек, поцеловал и направился к троллейбусу, то и дело оглядываясь назад. Они махали мне вслед. Дети кричали:
- До свидания, до свидания, папа!..
Я останавливался, смотрел в их сторону. К горлу подступал комок, на глаза навертывались слезы. Молча помахал пилоткой и ускорил шаг. Увижу ли их еще?
- До свидания! - выкрикнул им в последний раз и скрылся за углом...
Я вернулся в расположение части.
Осиротело стоят шалаши-палатки. Ни души, кроме пожилого дневального.
- Роты на занятиях, товарищ политрук, - извещает он меня. Сдвигает на затылок непривычную для него пилотку, разглаживает русые усы. Не торопясь, свертывает козью ножку, закуривает, а потом березовым веником подметает дорожки.
Я спешу на полигон.
- Тремя патронами заряжай! - раздается команда. За ней следует щелканье затворов.
- Огонь! - и тут же групповой залп один, другой, третий.
Первая рота занимается на стрельбище. В стороне во второй роте занятия со станком по наводке винтовки.
