Было у меня подозрение, что появится сам Путин... Но вместо него появилась Тень. Я задал несколько вопросов по поводу его писем... Тень помнил об этих письмах, но ничего дополнительного, или уточняющего, сказать не смог...
Тем не менее, мы долго с ним проговорили, я отвечал на его вопросы искренно и честно. Единственное, что меня коробило - он как-то странно задавал вопрос: "Как ты думаешь, Алеся тебя любит?" Что-то скрыто было в этом вопросе... Но я не обращал внимание, прекрасно понимая, что сначала меня ждет встреча с Путиным, а уж только потом можно думать о реальной встречи с Алесей. Встреча с Тенью произошла в начале октября. Говорили мы с ним долго. Расставшись с ним, я долго думал об этом. Спросил Анну. Через три часа Анна ответила:
- Весь разговор был записан и передан президенту.
Еще через три часа я по биофону услышал, как мужской голос сказал: "Присвоить ему звание лейтенанта". Насколько я понял, это имело прямое отношение к Тени...
Но еще через несколько дней Анна, на мой вопрос по поводу предстоящей встречи с Путиным, ответила со злостью и обидой в адрес президента. Слова ее были откровенные и очень нелицеприятные. Поэтому цитировать я их не буду. Тем не менее, я стал писать, по просьбе Анны, и "Разбор полетов", и "Вечную беседу", и "Забытый Мемуар". Судя по всему, Анна воспринимала все те вопросы, что возникали у "мудрецов" из Кремля, и незаметно мне намекала о них. Я же, сам чувствуя вопросы, откровенно и подробно на них отвечал. Именно тогда был биовизор, где "врач" хочет увидеть Анну. Но она идет ко мне на встречу. В эти же дни, в Центральном парке, был биовизор, где я видел радостного, в состоянии эйфории, Путина. Это, как потом показало время, относилось к написанию "Вечной беседы". Именно в ней показана грандиозность происходящих событий, которые землетрясениями и солнечными вспышками говорят о реальности работы человеческой мысли. И предстоящие невероятные преобразования мира.
Периодически я встречался с Тенью.
В очередной раз я передал ему копию записи кассеты событий 1993 года. И через сутки услышал по биофону: "Запись подлинная, неподдельная".
Еще через несколько дней чей-то голос произнес: "Присвоить ему звание майора". В тот момент я подумал: ни хрена себе, в двадцать лет, и уже майор.
Тем не менее, никакой двойной игры с Тенью я не вел, и при общении воспринимал его как простого молодого человека, честного и порядочного.
Именно с ним я решил встретиться по поводу Ольги Латышевой.
