Впрочем, чтобы быть объективным, следует сказать, что был случай, когда западные корреспонденты выступили in corpore в защиту своих прав. Это произошло, когда им запретили заказывать продукты за границей.
Шантаж
И Отдел печати МИД, и КГБ, как я уже сказал, управляют иностранными корреспондентами в Москве не на основе законов, а исходя из соображений текущего момента и действуя методами шантажа. И естественно, что шантаж тем успешнее, чем охотнее готовность ему подчиниться, и может оказаться безрезультатным, если ему оказывают противодействие. Известно, что некоторые журналисты, проявлявшие достаточную твердость и благоразумие, не дали себя запугать и своими объективными статьями прояснили для западного мира положение в СССР. Правда, часть из них была выслана, но отнюдь не все. И если бы остальные журналисты отрицательно отнеслись к подобном высылкам и предупреждениям, а иностранные правительства ставили бы советских корреспондентов у себя в равное положение, то это коренным образом изменило бы положение корреспондентского корпуса в Москве.
Естественно, что настоящее положение не могло бы существовать без прямой коллаборации некоторых корреспондентов с советскими властями, что может принимать разные формы.
Умолчание
Обычно власти стремятся не продлевать корреспонденту визу на более, чем 3-х или 4-летний срок, понимая, что чем дольше он остается здесь, тем лучше начинает понимать ситуацию и тем труднее его обмануть. Тем не менее, в Москве есть несколько корреспондентов, срок пребывания которых исчисляется уже не годами, а десятилетиями, и кому не препятствуют свободно общаться с русскими. Один из них - Генри Шапиро, глава московского бюро ЮПИ. Живя в России со времен Сталина, он считается знатоком русской жизни; он, например, один из немногих корреспондентов, кто знал, что Павел Литвинов, протестовавший против политических процессов, - внук, а не сын Максима Литвинова, наркома иностранных дел. Однако, когда тот же г-н Шапиро получил копию письма председателя колхоза Ивана Яхимовича к Суслову, в котором тот поддерживал Литвинова, он отказался что-либо сообщать об этом своему агентству, заявив, что никакой председатель колхоза не мог написать такое письмо и что его, по всей вероятности, подделал сам П. Литвинов. Между тем о Яхимовиче еще за год до этого писали в советской печати; до своего ареста в 1969 г. он сделал еще несколько публичных заявлений, его самого видели иностранные корреспонденты, когда он вместе с генералом Григоренко посещал чехословацкое посольство в Москве.
