Комната Диди. Ночью в комнате Диди... Бред? Потом медленно, сквозь туман, продумал:
"Правда, нельзя же было везти домой - таким..."
Язык был сухой, пить страшно хотелось.
- Диди! - робко позвал Кембл.
С диванчика поднялась фигура в черной пижаме:
- Ну, наконец-то вы! Кембл, милый, я так рада, я так боялась... Вы меня можете простить? - Диди села на кровать, взяла руку Кембла в свои горячие маленькие руки. Пахло левкоями.
Кембл закрыл глаза. Кембла не было - была только одна рука, которую держала Диди: в этой руке на нескольких квадратных дюймах собралось все, что было Кемблом,- и впитывало, впитывало, впитывало.
- Диди, я ведь пошел - потому что - потому что... - захватило горло вот тут - и тяжесть такая - не стронуть с места.
Диди нагнулась, серьезная, девочка-мать:
- Смешной! Я знаю же. Не надо говорить...
Ужалила Кембла двумя нежными остриями - быстро клюнула в губы - и уже все ушло, и только запах левкоя, как бывает в сухмень,- едкий и сладостный.
Всю ночь фарфоровый мопс сторожил Кембла усмешкой и мешал ему думать. Кембл мучительно морщил лоб, рылся в голове. Там, в квадратных коробочках, были разложены известные ему предметы, и в одной, заветной, вместе лежали: Бог, британская нация, адрес портного и будущая жена - миссис Кембл похожая на портрет матери Кембла в молодости. Все это были именно предметы, непреложные, твердые. То, что было теперь,- ни в одну коробочку не входило: следовательно...
Но руль был явно испорчен: Кембла несло и несло, через "следовательно" и через что попало...
Утром Кембл проснулся - Диди уже не было, но ею пахло, и лежала на стуле черная пижама, Кембл с трудом поднялся, натянул вчерашний свой смокинг. Долго смотрел на пижаму и крепился, потом встал на колени, оглянулся на дверь и погрузил лицо в черный шелк - в левкои.
Диди пришла свежая, задорная, с мокрыми растрепанными кудрями.
- Диди, я думал всю ночь,- Кембл твердо расставил ноги,- Диди, вы должны быть моей женой.
- Вы так думаете? Должна? - затряслась Диди от смеха.- Ну, что ж, если должна... Только вы, ради Бога, лежите, доктор велел вас держать в постели... Ради Бога... Вот так...
8. ГОЛУБЫЕ И РОЗОВЫЕ
Бокс был в субботу, а в понедельник имя Кембла уже красовалось в "Джесмондской Звезде".
"НЕОБЫЧАЙНЫЙ СЛУЧАЙ
В БОКСИНГ-ХОЛЛЕ!"
Боксер-аристократ
Эстрада, где мы еще на прошлой неделе видели негра Джонса, впервые была украшена появлением боксера из высокоаристократической, хотя и обедневшей семьи...
