Мама долго молчала, потом сильно изменившимся голосом спросила:
Кто такой?
Да из моих больных. Бомж, можно сказать. Да-да, и так сказать можно.
Доченька! Так ведь ребеночек может быть! А тогда как?
Мало ли что может быть? Никто не знает, что может быть!
Ирунчик хотела объяснить маме, что она жила, живет и будет жить среди пациентов доктора Хомина, такое у нее назначение, но там, в больнице, перед нею проходит множество больных, она всех запомнить не может, а ей нужен еще один больной, постоянный, на котором и сегодня, и завтра, и всегда будет сосредоточено ее внимание.
Она на секунду-другую задумалась, как лучше всего объяснить это маме, но тут неожиданно ввалился Бориска с двумя дружками. Дружки не поздоровавшись стали стягивать одинаковые, серого, почти черного цвета, куртки, стучать в пол одинаковыми, на толстой подошве, ботинками.
Дядю Васю-Ваню ни Бориска, ни его друзья вовсе не заметили, хотя он и вышел в прихожую.
Бориска сказал:
С матерью разговариваешь? Передай ей от меня привет!
Привет, мамочка! Будь здорова, дорогая! крикнула Ирунчик и повесила трубку.
