Держа носовой платочек у красных, заплаканных глаз, спускалась по ступенькам Крупская. Она посмотрела на Троцкого и Сталина и, всхлипнув, сказала:
— Что вы сделали с Лениным! — И побежала, плача, вниз.
Они ворвались, разъяренные, в комнату. Шишкин лежал на незастеленной кровати в костюме и ботинках и пускал в потолок толстые кольца дыма.
— Намасте[22], — не вставая приветствовал он вошедших.
Сталин подскочил к кровати и, с трудом сдерживая себя, чтобы не вцепиться негодяю в горло, закричал:
— Ты зачем Надю обидел?!
— Какую Надю? — удивился Шишкин.
— Жену!.. Владимира Ильича!..
— Ах эта... Она лезет ко мне с интимностями, а я не могу, я все-таки вождь мирового пролетариата, а не какой-нибудь...
— Не ври! — закричал, подскакивая, Троцкий. — Надежда Константиновна не такая! Она само целомудрие нашей партии!
Шишкин сел и, пожав плечами, сказал:
— Поэтому я к ней и не притрагиваюсь. И вообще, господа, разве может быть у вождя такая жена? Я думаю, мне следует с ней развестись, и как можно скорее.
— Я тебе разведусь, гад! — Сталин сжимал кулаки.
Троцкий с трудом удерживал его.
Шишкин, однако, не испугался и продолжал развивать мысль:
— Да-с. А потом пошлю по всей Руси гонцов. Пусть кликнут клич, и слетятся сюда красны девицы словно райские птицы. Встанут они передо мной, очи потупив, а я...
— Владимир Ильич! — закричал в истерике Троцкий.
Сталин посмотрел на него удивленно, Шишкин — одобряюще.
— Черт! — чуть не заплакав, закричал Троцкий, отвернулся, закрыл глаза и стал быстро-быстро повторять вслух, чтобы запомнить раз и навсегда: — Шишкин, Шишкин, Шишкин, Шишкин, Шишкин, Шишкин, Шишкин, Шишкин... — Повернулся, посмотрел на Шишкина и сказал, к вящему своему ужасу: — Владимир Ильич...
— Я вас слушаю, — откликнулся Шишкин. — Кстати, что это за фамилия у вас такая странная — Троцкий?
— Это мой революционный псевдоним! — закричал в истерике Троцкий. — А настоящая моя фамилия — Бронштейн!
— Да вы еврей? — удивился Шишкин. — А вы? — обратился он к Сталину.
— Я грузин, — испуганно ответил тот.
— Фамилия?
— Джугашвили.
Шишкин с сомнением посмотрел на Сталина.
— Господа, какое же вы имеете право Россией править? — удивленно улыбаясь, спросил он.
— Черносотенец! Охотнорядец! Реставратор капитализма! — закричал Троцкий и кинулся на Шишкина с кулаками, но его удержал Сталин.
Горки.
22 апреля 1923 года.
Оставив праздничный обеденный стол, Шишкин, Сталин и Троцкий сидели за столом ломберным. На нем лежали пенсне Троцкого и трубка Сталина. Шишкин был доволен своим днем рождения. Он был сыт, пьян и, безжалостно выигрывая, благодушно витийствовал:
