Олени тесно прижались друг к другу, всей слабостью сердца ощущая ту темную власть, которая безраздельно господствовала над ними. Жадно внимали они рассказам, полным ужаса и крови. События недавних дней перемежались с преданиями далекой старины, ибо Он был всегда и всегда нес с собой смерть, и каждый невольно думал, чем бы умилостивить Его, как избежать Его роковой власти.
- Как же так получается, - сказал вдруг Карус, - что Он убивает на расстоянии?
- А ты бы спросил свою умную ворону, - усмехнулась тетя Неттла.
- Я уж спрашивал, она сама не знает...
- Кстати, Он убивает и ворон на деревьях, когда захочет, - заметил Ронно.
- И фазанов в воздухе, - вставила тетя Энна.
Мать Бемби сказала:
- Он швыряет свою руку. Так мне говорила моя бабушка.
- Да? - усомнилась тетя Неттла. - А что же это такое, что так громко хлопает?
- Когда Он бросает свою руку, - пояснила мать Бемби, - вспыхивает огонь и ударяет гром. Он весь состоит из огня.
- Простите, - сказал Ронно, - то, что Он весь из огня, конечно, верно, но насчет руки вы заблуждаетесь. Рукой нельзя нанести такую рану, какую вы видите. Это, скорее, зуб. Он мечет в нас зуб. Понимаете - зуб, это многое объясняет. Мы же знаем, что бывают смертельные укусы.
Юный Карус глубоко вздохнул:
- Он никогда не перестанет нас преследовать.
Тогда заговорила Марена, девушка, почти ребенок:
- Говорят, в один прекрасный день Он придет к нам и будет так же добр, как мы. Он будет с нами играть. Весь лес станет счастливым, наступит всеобщее примирение.
- Нет уж! - со смехом воскликнула тетя Неттла. - Пускай лучше Он будет сам по себе, а нас оставит в покое.
Тетя Энна сказала:
- Но... так тоже нельзя говорить...
- Почему же? - возразила тетя Неттла. - Я Ему ни на грош не верю. Помилуйте! С тех пор как мы себя помним, Он убивает нас: наших сестер, братьев, матерей. С тех пор как существует мир, нет для нас покоя. Он убивает нас всегда, когда увидит, а мы должны с Ним мириться? Какая все это чепуха!
Марена обвела всех большими глазами, источающими спокойный, ясный свет:
- Всеобщее примирение - не чепуха, оно должно когда-нибудь наступить.
Тетя Неттла отвернулась.
- Пойду-ка поищу чего-нибудь поесть, - сказала она ворчливо и покинула общество.
Зима продолжалась. Порой непогода стихала - ненадолго опять валил снег, наметывая огромные, непролазные сугробы. Когда же пригревало солнце, снег подтаивал. Ночью его прихватывало морозом, на поверхности застывала тонкая ледяная корочка. Стоило поскользнуться, и корочка трескалась, острые ее края больно ранили нежные суставы ног.
