Это был главный конюший - щуплый мужичонка с неожиданно луженой глоткой. До того как стать конюшим, он исполнял обязанности главного овечьего, то бишь, чабана, и голос его, натренированный и зычный, мог соперничать с трубой глашатая (чьи обязанности он тоже исполнял в случаях болезни последнего, прекрасно обходясь безо всякой там трубы).
- Что за шум? - недовольно поинтересовалась матушка. - Ты испугал Матильду!
- Не говоря уже обо мне, - сквозь зубы заметил я.
- Горе! - крикнул конюший с пола. Со стоящих возле стены рыцарских доспехов звонко ахнулся шлем.
- Перестань вопить! - грохнула кулаком по столу матушка. - Докладывай!
[Image001]
- Э-эх! - горестно сказал конюший, попытавшись одновременно подняться по стене и вытянуться во фрунт. Давалось ему это с трудом, но постепенно он воздвигся перед вопрошавшими, пошатываясь и поскрипывая; как одинокая сосна на скалистом брегу... - Извините, отвлекся... Конь светлоокой девы-воительницы Хрунгильды вернулся нынче утром в конюшню родного замка без своей прекрасной всадницы!
Геранья от неожиданности подавилась ногой оленя, которую в данный момент ретиво обгладывала. Мы бросились спасать матушку. Конюший терпеливо ждал, переминаясь с ноги на ногу.
- Болван! - крикнула мама, еле отдышавшись. - Разве можно так пугать? Какая всадница? Какой конь?
- Кстати, я сомневаюсь, чтобы это был тот самый конь, - хладнокровно заявила Матильда, с ненавистью поглядывая на губителя фазанов. - У сестрицы Хрун был Бозо - самый глупый конь на всем Диком Западе, не говоря уже о нашей родной Британии. Он бы вряд ли даже вспомнил, как его зовут, не говоря уже о далекой Великании, откуда он, якобы, добрался до дому один.
- Это же был любимый конь моего муженька! - зашмыгала носом матушка. Как мой Фенрих славно возил его метлой по бокам! Ведь недаром предание гласит: "Бьет - значит любит!" А уж как я любила моего Фенрюшечку! А Бозик! О! Он ведь был под вашим отцом в тот злосчастный день... Мы так надеялись, что он приведет... Привезет... Найдет убийцу отца!
- Да он не способен найти даже кормушку с овсом, не то что убийцу отца!
- Тилли, не смей!
- Не называй меня "Тилли"!
- Мам, ну что ты, в самом деле, - вмешался я. - Ты же знаешь, как Матильда...
- И ты туда же? Тилли, Герми, разве вам не дорога память об отце?
- Мама!
- Мама!
- Тилли! Герми! Тилли! Герми! - по-обезьяньи скакал за столом Леопольд.
- Конь прибыл на рассвете, - начал конюший, - и они...
