Сила инерции вдавила Таксона Тея в стену, а отдача бросила на пол. Вагоны судорожно дёргались, бились друг о друга, и Таксона Тея швыряло от одной стены купе к другой. Наконец в последний раз взвизгнули тормозные колодки, заскрипели, распрямляясь, рессоры, и поезд остановился.
Таксон Тей бросился к окну. По полосе отчуждения к составу бежали люди, из лесу выкатывались пустые подводы, слышался сухой беспорядочный треск ружейной пальбы. Увиденное ввергло Таксона Тея в изумлённый шок. Будто он неожиданно очутился на съёмках исторического фильма времен становления Республиканства, когда в лесах орудовали различные крестьянские банды, не признававшие ни новую власть, ни старую. На некоторых подводах стояли пулемёты, разношерстно одетые налётчики были увешаны оружием, из которого и палили на бегу. Кто в воздух, кто по составу.
Шальная пуля пробила двойное стекло над головой Таксона Тея и вывела его из оцепенения. Он отпрянул. Нет, не кино здесь снималось. Он стал поспешно одеваться, но тут по коридору забухали сапоги, и дверь в купе с треском распахнулась.
- Приехали, красавец!
В дверях стоял бородатый, рыжий детина и довольно ухмылялся щербатым ртом. Ствол десантного автомата смотрел в живот Таксона Тея.
- Выходь!
Таксон Тей прихватил пиджак и нагнулся за ботинками, но детина сгрёб его в охапку и вышвырнул из купе.
- В морге оденут! - гаркнул детина, отбирая пиджак и выталкивая Таксона Тея в тамбур. - Лехан, принимай!
На насыпи у вагона стоял необъятный увалень в тесной, не по размеру, и потому разошедшейся по многим швам, куртке. Его широкое добродушное лицо расплылось в приветливой улыбке швейцара, встречающего завсегдатая.
- А сюды, милок! - поманил он пальцем. Другой рукой он поигрывал обрезом охотничьей берданы. - Спускайся, родёмый!
Таксон Тей спрыгнул на насыпь. Перемешанная с землёй щебёнка больно ударила по голым ступням. Давно не ходил он босиком по земле.
- Вон туды, родёмый! - растёкся радушием увалень, указывая обрезом. Постой, пакеда, тама.
Шагах в десяти от него стоял зелёный от страха, трясущийся проводник. Обшлагом кителя он непрерывно вытирал со лба обильно катящийся пот и тяжело, с надрывом дышал.
Таксон Тей стал рядом и посмотрел вдоль состава. Из их вагона больше не вышел никто. Слишком дорогое удовольствие - люкс. Зато из других вагонов сыпалась голосящая, пёстрая толпа полуодетых пассажиров, которых точно также выстраивали вдоль вагонов. Там то и дело со звоном разлетались стёкла, и в окна на насыпь выбрасывался разнообразный скарб. Не разбирая, не сортируя, налётчики спешно грузили его на подводы.
