Шкипер Снайерс, детина шести футов* росту, с противной рожей, исцарапанной оспой, был на хорошем счету у компании. Много темных делишек лежало на его совести. В бухте Баранова он приказал бросить якорь и собрал нас в шкиперскую каюту. Без обиняков Снайерс выложил тайный приказ компании.
_______________
* Ф у т - мера длины, около 0,3 метра.
Нам приказывали выгрузить на берег пушнину, запрятать ее в укромное место до следующей навигации, шхуну выбросить на камни и затопить.
Компания получала сто тысяч долларов страховых, а мы, после зимовки на берегу Чукотского моря, - двойной оклад и по тысяче долларов на нос.
- Станете, ленивые черти, свободными людьми и джентльменами! прохрипел Снайерс, выколачивая трубку.
Тайник мы вырыли в ракушечьих холмах на мысе Баранова. Тюки с пушниной запрятали в подземный трюм, выложив яму палубными досками. Крышу и люк завалили землей и накрыли дерном. Ракушечьих холмов там чертова дюжина, и сам дьявол не разберет, куда мы упрятали три сотни тюков мягкого золота.
Зимовать мы надумали в промысловой избе у мыса Баранова. Снайерс приказал мне и Джиму отвести шхуну к устью Колымы и выбросить на камни против Чаячьего мыса.
Мы выполнили, господин капитан, приказ компании. Они хотели хапнуть побольше барыша, а мы выудить по тысяче золотых и держать язык за зубами. Русская зима накрыла нас саваном. Мы залегли в спячку и выползали из берлоги лишь в тихую погоду ставить капканы на песцов.
Снайерс убил Джима на охоте. Я нашел Джима, разгребая снег для капкана. Он всадил ему пулю между лопаток и прикончил прикладом. Старый плут задумал перестрелять нас, как куропаток, и заграбастать два миллиона долларов компании.
Я, Джефф Питерс, спровадил мистера Снайерса прямехонько в ад. Пит ушел на охоту, и я пристукнул Снайерса топором в хижине, когда он храпел, как свинья, опившись рому.
Я предложил Питу по-джентльменски разделить клад у мыса Баранова. Мы ударили по рукам и ползимы мирно ставили капканы вокруг хижины, пожиная обильную жатву.
Лопни мои глаза, господин капитан, не я начал первым. У Пита был дурной характер. Его ум мутила одна и та же заунывная песня пурги.
Под рождество мы выпили лишнего. Пит спятил. Он выпалил первым, и пуля, царапнув мое ухо, насквозь пробила дверь из толстых досок. Я не дал маху и угодил Питу в глаз. Я закопал его в песке на берегу бухты и остался один. Теперь я был миллионером, свободным джентльменом сорока восьми штатов.
