Полковник распахнул дверцу и, прихватив кейс, выбрался из машины. Пола его длинного черного плаща при этом проехалась по густо забрызганному дорожной грязью крылу автомобиля.
- Черт подери, - проворчал полковник, безуспешно пытаясь стереть грязное пятно тонкой кожаной перчаткой. - Что за свинство, в самом деле? Неужели нельзя было помыть машину?
- Утром, - лаконично отозвался водитель, решив выбрать из двух зол наименьшее и все-таки подать голос.
- Что - утром?
- Утром мыл, - со вздохом сказал шофер, отлично зная, что последует дальше. - В восемь ноль-ноль.
- А сейчас сколько времени? - как по-писаному, спросил полковник.
Водитель, которому оставалось только покориться жестокой судьбе, бросил короткий взгляд на вмонтированные в приборную панель часы и отрапортовал:
- Шестнадцать сорок три.
- Вот именно, - еще злее сказал полковник, окончательно раздражаясь из-за собственной не правоты.
- Так погода какая, - плачущим голосом заныл водитель. - Сколько ни мой, все равно через два метра то же самое...
- Естественно, - саркастически проворчал полковник, - погода... У нас всегда и во всем виновата погода. Просто не страна, а сборище климатических аномалий.
- А я тут при чем? - обиделся водитель.
- А тут все ни при чем, - сказал полковник. - Все сидят по уши в дерьме и разводят руками: что это, дескать, за напасть такая?
- Точно, - пошел в контратаку водитель. - Вот и я думаю: и что это за напасть?
Полковник немного помолчал, стоя над открытой дверцей и переваривая это заявление.
- Поговори у меня! - выдавил он наконец. - Я смотрю, наш гараж пора переименовывать в филармонию. Сплошные артисты разговорного жанра, а машину помыть некому.
Оставив таким образом за собой последнее слово, он с лязгом захлопнул дверцу и, повернувшись к машине спиной, решительно зашагал к узкой арке, которая вела во двор старого дома на Малой Грузинской. Снежная каша разлеталась из-под ног серыми брызгами, сырой промозглый ветер шевелил короткие, уже начавшие заметно седеть волосы на гордо вскинутой голове. Полковник чувствовал себя далеко не лучшим образом, и глупая пере-г палка с водителем не способствовала улучшению самочувствия.
"Погода и в самом деле дерьмо, - думал он, сворачивая в арку. - Не стоило набрасываться на водителя... А, к черту! Кто на него набрасывался? Если бы я на него действительно набросился, он бы костей не собрал. Подумаешь, слегка намылил шею... Настоящий начальник должен быть как орел из легенды о Прометее, то есть регулярно налетать на подчиненного и клевать его печень... А, будь проклят этот Забродов с его дурацкими афоризмами! Еще один клоун на мою голову. Сейчас непременно начнет приставать со своими подколками..."
