— Уродов точно хватает, — заметил Сиверов.
— И еще свежее ЧП. Троих ребят повязали, вляпались по собственной глупости. Как раз штормило, на берегу было пусто. Выбросило утопленника с классным снаряжением. Они и соблазнились, раздели мужика. Думали, никто не увидит. Это в бархатный-то сезон, в начале сентября! Да сейчас, куда ни плюнь, за каждым камнем кто-нибудь спит, загорает или трахается. Впрочем, вру, остались еще заповедные места. Мы, местные, держим их в секрете. Иначе и там загадят: будут валяться битые бутылки да прокладки!
Разговор о секретах он затеял неспроста — пассажир опять надеялся развести Глеба на бабки.
— Хватит ужасы наводить. Лучше скажи, сколько еще погода продержится.
— Неделю так точно. Ты, кстати, баллоны зарегистрируй. А то подплывут пограничники, деньгу на пустом месте сорвут.
Дом, сдаваемый внаем, оказался крохотной мазанкой на вершине склона. Полное отсутствие удобств искупал потрясающий вид на море. Сиверов не сомневался, что у Жоры в запасе еще как минимум десяток таких «номеров».
— Устраивайся. Насчет матраца не сомневайся: ни одной мандавошки, регулярно на солнышке прожариваем. На тачке к морю не спускайся — дорога осыпается, тормоза не удержат. Предупреждаю на всякий случай, у тебя, как я вижу, башня ровно сидит. Вон на стенке номер моего мобильника. Отсюда не звони — не дозвонишься. Повыше забраться надо — вон туда.
Оставшись в одиночестве, Глеб достал из машины спальный мешок, постелил на дощатый пол и прилег, не залезая внутрь, — жара еще не спала.
Наверняка Клюге выполнял в Крыму чей-то заказ. Только вот чей, спецслужбы или частного лица? Например, родственника человека, погибшего на одном из судов. Почему встревожился Потапчук? Все ли он рассказал, что ему известно?
Действовать нужно аккуратно. Человек далеко не так же свободен, как птица в небе и рыба в воде. Даже работа на себя — несвобода, а работа на контору — тут и говорить нечего. Но ни одна контора на свете, включая ФСБ, не несет по отношению к Слепому никаких обязательств. Особенно на территории соседнего государства.
Человек с этим прозвищем мысленно представил карту крымского берега. Похожую на ту, которую ему два часа назад пытались продать, только гораздо более подробную, с гораздо более точными данными.
Контора под названием ЭПРОН действительно работала в Крыму в двадцатых-тридцатых годах прошлого века. Громадный объем информации собрала потом Гидрографическая служба Черноморского флота. Имелись и новейшие данные последнего десятилетия — в большинстве своем уже проверенные и перепроверенные.
