В конце концов он решил позвонить Татьяне. Он не был уверен, что Татьяна обрадуется его звонку, но позвонить все-таки стоило: извиниться и попытаться все объяснить - и происшествие двухмесячной давности, и свое бегство, и то, что теперь от него лучше держаться подальше.
Некоторое время он колебался, но потом все-таки снял трубку и набрал номер. Ему ответил смутно знакомый мужской голос, и Кареев, так ничего и не сказав, нажал на рычаг, обрывая разговор: с братом Татьяны он был отлично знаком, и этот голос не принадлежал Игорю Тарасову. Андрей попытался припомнить, кто бы это мог быть, но у него ничего не вышло. Воспоминание ускользало, и в этом не было ничего удивительного: ему приходилось встречаться со столькими людьми, что их голоса и лица давно перепутались в памяти.
Махнув рукой, Андрей Кареев включил телевизор и повалился на диван, приготовившись бездельничать.
***
Илларион Забродов озадаченно пожал плечами и опустил трубку на рычаги.
- Кто звонил? - крикнула из кухни Татьяна.
- Некто, пожелавший сохранить инкогнито, - ответил Илларион, возвращаясь на диван.
Татьяна вошла в комнату, неся уставленный тарелками поднос. Илларион сунулся было помогать, но его помощь была отвергнута нетерпеливым взмахом руки, и он снова сел, стараясь не сильно разваливаться, хотя диван очень к этому располагал.
- И что сказал этот таинственный незнакомец? - поинтересовалась Татьяна, ловко сервируя стол.
- Он ничего не сказал, - ответил Илларион. - Услышал мой голос и бросил трубку. Из этого, между прочим, следует, что у меня есть соперник, и сегодня я сорвал его коварные планы.
- Ты сорвал не только его планы, - заметила Татьяна. - Открой бутылку, пожалуйста.
Илларион взял бутылку, внимательно изучил этикетку и, уважительно шевельнув бровями, вооружился штопором.
- Чьи же еще планы я сегодня сорвал, позвольте узнать? - с напускной свирепостью спросил он, завинчивая штопор в пробку.
- Например, мои, - ответила Татьяна.
- Ах, вот как? - возмутился Забродов. - У вас было назначено свидание?
- Нет, - рассмеявшись, сказала она. - Свидание было назначено у нас с тобой. На четыре часа. А сейчас три. Я планировала переодеться и, как положено хорошей хозяйке, накрыть стол до твоего прихода, а не после. А ты застукал меня в халате у плиты. Я тебе этого никогда не прощу.
- Беда, - Забродов вздохнул. - Ну, а если я соскучился?
- Часок мог бы и потерпеть, - сказала Татьяна.
- Сколько можно терпеть?! С самого утра терплю, между прочим. Что я, железный?
