"Да ерунда это все, - подумал капитан, поворачивая ключ зажигания. Снегова погибла по чистой случайности, напоровшись на собственный нож. Это самое обыкновенное непредумышленное убийство или, если угодно, несчастный случай. Зачем ловкому форточнику идти на мокрое дело? Отвечаю: незачем. Просто так легла карта. Не повезло парню. Причем уже во второй раз.
А первый раз был, когда он пришел на мою территорию, Тут ему, болезному, и капут. Не миновать ему знакомства с Вареным."
Мысли его после этого самым естественным и непринужденным образом перекинулись на Вареного, которому вдруг пригорело на старости лет побыть народным избранником. В душе капитана опять поднялось раздражение, но он взял себя в руки: идти против Вареного было слишком рано. Сначала нужно было окрепнуть и вооружиться до зубов, причем не какими-то пистолетами-автоматами, а подлинными документами и неопровержимыми свидетельствами очевидцев. Вот тогда свежеиспеченный народный депутат полетит вверх тормашками! А пока...
Ведя машину по Ленинградскому шоссе в сторону Химок, капитан Нагаев тихо напевал: "Наша служба и опасна, и трудна..."
Ломбард на Петрозаводской был открыт. Когда Нагаев вошел, над дверью, как встарь, звякнул надтреснутый колокольчик, и через несколько секунд за прилавком возник рыжеватый мужчина лет сорока с коротко подстриженными щетинистыми усами и нахально вздернутым кверху коротким носом. Глаза у него тоже были нагловатые, слегка навыкате, зеленоватые, и заметно отличались друг от друга по размеру - левый казался намного меньше правого из-за затянувшего его черно-лилового синяка.
Если это был Кораблев, то Нагаев мог бы спорить на три месячных оклада, что знает, откуда у него этот фингал: на месте Мухи, угодив в такой переплет, он отделал бы своего наводчика так, что тот не смог бы встать раньше, чем через неделю, если встал бы вообще.
Капитан убедился, что в ломбарде, кроме них двоих, никого нет, и первым делом закурил, мимоходом отметив про себя, что сегодня дымит, как паровоз. При виде такого не лезущего ни в какие ворота поведения здоровый глаз человека за прилавком слегка округлился, но Нагаев не дал ему открыть рта, чтобы избавить парня от лишних неприятностей.
- Вы Кораблев? - спросил он тем особым ментовским голосом, в котором странным образом сочетались официальная вежливость и острая неприязнь к собеседнику. Похожий на таракана-переростка мужчина за прилавком поспешно кивнул, и на лице его проступило выражение тоскливой обреченности - с первой же фразы он понял, с кем имеет дело. - Владелец этой.., этого заведения? - уточнил капитан, в последний момент сдержавшись и не сказав "норы".
