Она поставила на небольшой плетеный поднос чашку с кофе, сахарницу и вазочку со слегка подсохшим печеньем и вернулась в комнату, невольно удивляясь тому, как тихо ведет себя обычно разговорчивый Вагин. Причина его молчания обнаружилась сразу: Вагин спал, запрокинув голову на спинку дивана и разбросав в разные стороны ноги в поношенных кроссовках. На журнальном столике перед ним поблескивала хромированными боками плоская, изогнутая по форме бедра полулитровая металлическая фляга. Когда Татьяна вошла в комнату, Вагин пошлепал губами и вдруг раскатисто захрапел. Похоже было на то, что, собираясь в гости, он порядочно нагрузился, да и здесь не терял времени даром.
Татьяна поставила поднос на стол, подвинув флягу.
Фляга легко поехала по гладкой поверхности стола и чуть не опрокинулась. Судя по всему, она была пуста.
Татьяна остановилась в нерешительности, не зная, что предпринять. Будить пьяного ей не хотелось, но еще меньше хотелось оставлять его здесь на ночь. Можно было, конечно, запереть спящего Вагина в квартире и отправиться ночевать к брату, тем более, что тот, уезжая в Тверь, оставил ей ключи от своего холостяцкого логова. "Кстати, - подумала она, - в его берлоге давно пора навести порядок. Может быть, так и поступим? А этот Ромео проспится, и наутро с ним будет гораздо легче разговаривать."
Татьяна вздохнула и покачала головой: это решение никуда не годилось Даже если не принимать во внимание существование напугавшего ее несколько минут назад джипа, она все равно не могла позволить первому попавшемуся пьяному мужчине выжить ее из собственного дома. С какой это радости, спрашивается, она должна на ночь глядя ехать через пол-Москвы, да еще после такого веселенького дня? А вдруг Вагин проснется посреди ночи и уйдет, оставив дверь незапертой? Конечно, брать у нее, по большому счету, нечего, но воры теперь ничем не гнушаются...
Остатки теплых чувств, которые она еще питала к Вагину, окончательно улетучились, пока она стояла над распростертым на диване телом, издававшим острый запах коньяка и заливистый храп.
Татьяна склонилась над Вагиным, взяла его двумя пальцами за рукав и нерешительно подергала.
- Витя, - позвала она, - Виктор, проснись.
Вагин всхрапнул громче прежнего и вдруг задышал ровно и тихо, даже не подумав проснуться. Татьяна закусила губу и нахмурилась: в свои двадцать восемь лет она так и не приобрела опыта общения с пьяными, о чем до сегодняшнего дня ни разу не жалела. В мозгу ее молнией промелькнула дикая мысль о том, что сегодня ей как-то вдруг пришлось пожалеть об очень многих вещах: о выборе профессии, друзей, о том, что сама пригласила Вагина в квартиру и даже о том, что понятия не имеет, как выпроводить из дома пьяного гостя.
