– Наверное, ты права. – Сергей уперся локтями в щит и взглянул сначала на супругу, затем на Полуянова.
Тот сидел с отрешенным лицом, и мысли его были где-то далеко.
– Видишь, какая у меня жена? – не без гордости пробормотал Краснов. – О деле думает, а мужа ей не жалко.
– А если случится, как тогда в Пулково? – Марина историю знала.
– Я об этом и подумал. Везти-то тебе не восемьдесят килограммов, да и спина тебя уже не беспокоит. Но учти, мне там пить придется.
– Если не у меня на глазах, пей хоть как свинья.
– Значит, и гулять мне можно, когда ты не видишь?
– Делай что хочешь, Краснов, лишь бы я не знала, – Марина поднялась и пошла в вагончик собирать вещи.
– Давай услуга за услугу: если ты не передумал лететь вместо меня, я тебя в аэропорт завезу и с самолета встречу. Так будет спокойнее, – задумчиво произнес Полуянов, переворачивая граненый стакан с кофейной гущей на блюдце.
Краснов наблюдал за приятелем со скептичным выражением лица, сузив глаза.
– Что, суеверным стал?
– От такого и слышу, – блюдце приклеилось к стакану, пришлось тряхнуть.
– Ну, и что ты там увидел? – спросил Краснов.
– Попробуй угадай, – отшутился Полуянов, вглядываясь в очертания.
– Вот так вроде фига получается, к тебе пальцем повернутая, а если вот так, на слона смахивает. А вот так.., я показывать не буду, очень пикантно выглядит.
Полуянов же видел совершенно другую картину. Пятно кофейной гущи казалось ему клубящейся грозовой тучей, в нескольких местах рассеченной ломаным зигзагом молнии.
– Ерунда какая-то, – сказал он, указательным пальцем отталкивая блюдце.
– Ты бы еще карту кинул.
– Карты не кидают, кидают в картах. И еще кидают на бабках.
– Вот ты, Полуянов, такой деревенский из себя, а такой смышленый. И где это ты всего нахватался?
– Жизнь научила.
– Мужика, который тебя к мельнику водил или как его там, та же жизнь учила, но что-то толку из него не вышло. Тебя послушать, вы с ним вместе одни университеты кончали, одни у вас преподаватели.
– Гришка тоже кое-что умеет, чему ты, Сергей, не обучен.
– К примеру?
– На любом ветру прикурит, в дождь огонь разожжет и в лесу с голоду не сдохнет. Жена его, кстати, как огня боится.
– Маринка меня тоже слушается.
– Именно что слушается, а страха никакого, – Антона словно кто-то толкал локтем под бок, чтобы говорил о своей любовнице.
– Зачем страх? – удивился Сергей. – Страх рождает ненависть, а не любовь. Я не хочу со страхом засыпать, думая, что жена мне во сне пьяному горло перережет.
