Они немного поговорили об Эдит Пиаф, и Подберезский пообещал разыскать в звукозаписи кассету с ее песнями. Разговор вполне естественным путем перешел на шоу-бизнес. На протяжении доброй полусотни километров они смачно, со вкусом ругали отечественную попсу, разойдясь во мнениях только один раз:
Комбату нравилось «Золотое Кольцо», в то время как Подберезского от него воротило. В пылу спора Борис Иванович дошел до того, что обозвал Подберезского сопляком, которому важна не песня, а длина и форма ног исполнительницы. Подберезский не остался в долгу. Пользуясь тем, что руки у него были свободны, он сел на сиденье боком, повернувшись к Борису Ивановичу лицом, сильно оттянул указательными пальцами в разные стороны уголки глаз и, кривляясь, пропел:
«Увезу тебя я в тундру», намекая на низкий уровень культурных запросов своего бывшего командира.
Не сразу найдя ответ, Борис Иванович пообещал ему вырвать ноги и вставить вместо них спички.
Подберезский заявил, что эта фраза не блещет оригинальностью, но тут они увидели косо припаркованную у обочины ярко-оранжевую «Оку» с сиротливо поднятым капотом и включенной аварийной сигнализацией. Возле машины топталась длинноногая блондинка в туго облегающих джинсах и коротеньком топике, без особой надежды голосуя проносящимся мимо автомобилям.
Комбат перевел рычаг переключения передач в нейтральное положение и плавно затормозил. Подберезский уперся обеими руками в переднюю панель, чтобы не вылететь на дорогу через лобовое стекло, и негромко пробормотал:
– Так как насчет певичек с длинными ногами?
– Так она же не поет, – резонно возразил Борис Иванович, и Подберезский осекся.
Они выбрались из машины и неторопливо подошли к «Оке».
Блондинка бросилась им навстречу, смешно семеня по каменистой обочине на высоких каблуках, уже издали просительно улыбаясь и разводя руками.
– Ну что тут у нас? – покровительственно спросил Комбат, характерным жестом расправляя усы.
– Не заводится, – пожаловалась блондинка. – Ехала, ехала, а потом вдруг заглохла и не заводится.
– Угу, – сказал Комбат, а Подберезский, запустив руку в открытое окошко «Оки», повернул ключ зажигания.
На приборном щитке загорелась красная лампочка.
– Вы знаете, – сказал Подберезский блондинке, – возможно, ваша машина работала бы гораздо лучше, если бы в баке был бензин.
– Ой, – растерянно сказала блондинка, – какая же я растяпа… Что же теперь делать?
– Да, – сказал Комбат, – положение тяжелое.
Андрюха, у тебя шланг есть?
