Но половину партии я могу оплатить хоть сейчас.
– А вторую половину?
– Ну, тут и говорить не о чем! Схема простая: я получаю товар, быстренько прокручиваю его через свои киоски, гашу долг, заказываю следующую партию, открываю магазин и торгую уже через него. Сами подумайте, куда я денусь с двумя киосками, семьей и пятьюстами ящиками водки?
– Пятьсот ящиков?
На сей раз Макарьев действительно задумался, прикидывая в уме, какую сумму составят его комиссионные.
Предложение было чертовски заманчивым.
– Пятьсот, – кивнул молодой человек. – Лучше, конечно, сразу тысячу, но столько я пока не потяну.
Да и хранить негде…
– Хм, – сказал Валентин Петрович. – Это, разумеется, сугубо предварительный разговор, но с вами приятно иметь дело. Думаю, мы договоримся.
– Я тоже так думаю, – согласился молодой человек, который представился Михаилом. – Но есть еще один вопрос, который необходимо прояснить, прежде чем мы заключим соглашение. Это вопрос о качестве вашей продукции.
– Тут все в порядке, – благодушно сказал Макарьев, кладя ладонь на свою папку. – Вот здесь у меня сертификаты, спецификации, образцы этикеток и акцизных марок… Можете сами убедиться, что у нас комар носа не подточит.
– Комар комаром, – сказал Михаил, как-то подозрительно оглядываясь по сторонам, – а надо бы для верности произвести дегустацию. А то мало ли что…
– А, – Макарьев рассмеялся, решив, что понял своего собеседника, – вот вы о чем! Так это запросто!
Правда, у меня с собой нет.., гм.., образцов, но их легко приобрести в любой коммерческой палатке. Дегустируйте на здоровье!
– Вы не поняли, – сказал Михаил. – Мне хотелось бы, чтобы это сделали вы.
Макарьев снова засмеялся, но теперь ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы смех прозвучал натурально.
– Увы, – сказал он, – к моему великому сожалению, не употребляю.
– Что так? Неужто врачи не велят?
– Отнюдь. Водки не пью принципиально. Как, впрочем, и вина. От пивка не откажусь, а от остального увольте.
– А, – сказал Михаил. – Ну, это поправимо.
– Как вы сказали?
Ответа Макарьев не услышал. Правая рука его собеседника вдруг стремительно, как нападающая кобра, рванулась вперед, Валентин Петрович почувствовал болезненный толчок у основания шеи и потерял сознание.
Придя в себя, он некоторое время лежал с закрытыми глазами, пытаясь сообразить, что с ним произошло, и разобраться в своих ощущениях. Наконец Макарьев понял, что странная стесненность в конечностях, которую он испытывает с самого момента своего пробуждения, вызвана тем обстоятельством, что кто-то связал его по рукам и ногам. Он вспомнил разговор в парке и то, как странно этот разговор завершился.
