– Понял.
– Тогда отправляйся. В канцелярию я позвоню, документы вам сделают.
– Когда я должен ехать?
– Еще вчера, майор. Дело действительно серьезное, – уже другим тоном проговорил Бахрушин, вставая из-за стола. Дело очень серьезное, и ты даже себе не представляешь насколько, – полковник подошел к своему подчиненному и принялся крутить пуговицу на его пиджаке. – И никому пока об этом ни слова. В отчетах заранее ничего не пиши, а когда вернешься, я тебе расскажу, что надо отразить в бумагах. Все понял?
– Так точно, – по-военному отчеканил майор Кудин.
– Тогда ступай и бог тебе в помощь, – полковник Бахрушин крепко пожал руку своему подчиненному и с завистью взглянул ему вслед.
«Красивый мужик. Бабы, наверное, за ним бегают, как вагоны за локомотивами. Но офицер он хороший и, главное, толковый».
По возвращении из Таджикистана и Афгана, с грозных и страшных гор, где каждый неосторожный шаг, одно неверное движение грозили неминуемой смертью, Комбат вел тот же образ жизни, что и до поездки. Никак не сказалось на нем второе его «боевое крещение» – ну да, спас он секретный вертолет «Барракуда С-2000», но не обязан же он возгордиться по этому поводу. По утрам он просыпался, даже не обращая внимания на будильник, звонивший через пару минут после того, как он открывал глаза, быстро надевал спортивную форму и выбегал из подъезда своего дома.
Как всегда – кросс десять, а иногда и пятнадцать километров, а после кросса – усиленное занятие физкультурой. Комбат даже притащил и поставил на балконе две черные пудовые гири и, вернувшись с пробежки, легко, словно мячиками, жонглировал ими.
Правда, время от времени его посещала смешная мысль: а что произойдет, если он вдруг нечаянно уронит гирю на пол? То-то шум поднимется! А внизу, у соседей, может быть, даже люстра отвалится. Но Борис Рублев был абсолютно уверен: что-что, а вот тяжелейшую гирю он даже если упустит, то поймает ее у самого пола, и ничего не произойдет.
В общем он вел тихую и спокойную жизнь, сам себе иногда напоминал автомат или пистолет со снятым предохранителем или сжатую до отказа пружину, готовую в любой момент выпрямиться и перейти к решительным действиям. Но каковы будут эти действия, Рублев даже и не подозревал.
Раз в неделю, а иногда и дважды, Борис Рублев встречался со своими ребятами. Они делились новостями, поверяя ему – своему бывшему комбату, сокровенные тайны. У кого-то не складывалась семейная жизнь, у кого-то росли непослушные дети, от кого-то уходила жена, потом возвращалась.
