— Вроде бы и не холодно, а я постоянно мерзну.
— Не стоило хватать Черный Меч, — ответила Рюби. — Почему вы, люди, никак не хотите понять, что он сделан не для вас?
— Но принцесса когда-то говорила, что только с его помощью можно одолеть Десятикрылого, — заметил Хани. — Вот тебе и первая причина.
Рюби грустно кивнула.
— Конечно. Можно, например, разбивать яйца подковой. Хотя для этого ли ее делали? Ведь она вообще предназначена не для человека.
— Черный Меч и подкова… странное сравнение, — улыбнулся Хани.
— В свое время мастера тени изготовили много подобных вещей. Оборотное Зеркало, Черный Меч, Зерцало Времени, Ледяная Звезда… Ничего хорошего столкновение с ними ни одному человеку не принесет. Вспомните: любой, кто брал Черный Меч, кончал плохо. Вот и сейчас я сильно опасаюсь, что опрометчивый поступок Дъярва не доведет до добра. Ведь Чани подпал под влияние меча… Где он сейчас? Да и принцесса…
Хани при упоминании о брате мрачно насупился. Он до сих пор считал себя виноватым во всем случившемся с Чани. Именно он не смог предостеречь и удержать брата. Дъярв тоже помрачнел.
— Не заботься обо мне. Я способен постоять за себя в любом бою и не только мечом, — неприветливо ответил он Рюби. — Сейчас я как раз хотел поговорить о принцессе. Она никак не может очнуться. Да, я вынужден был ударить ее, но удар был не слишком силен. Наш знахарь осмотрел ее, не сломана ни одна косточка, и тем не менее, она третий день не приходит в сознание. Здесь наверняка кроется какое-то колдовство. Надо помочь ей.
— Она сражалась против нас, — холодно возразила Рюби. — Орк помогал ей своею мощью. Недаром двадцать человек сложили головы прежде, чем ты сумел одолеть ее. Сколько раз мы дрались с нею?
— Я полагаю, мы все-таки должны попытаться, — уперся Дъярв.
— Я тоже так думаю, — поддержал его Хани.
— Хорошо, я попробую, — нехотя сдалась она.
— У тебя наверняка получится, — с энтузиазмом подхватил Хани. — Я ведь помню, как ты вылечила моего брата. Если Черный Меч заморозил принцессу, ты сумеешь отогреть ее.
— Если бы так.
— Обязательно, — попросил Дъярв. — Ведь она такая…
Что именно он хотел сказать и какая принцесса, так и осталось неизвестным, потому что конец фразы утонул в смущенном кашле.
— Распорядись, — предложила Рюби.
Когда привели Ториль, Хани пробрал озноб, таким чужим казалось ее лицо. Нос заострился, щеки ввалились, под глазами легли землистые тени, сами глаза словно кто-то подменил кусочками тусклого черного камня. На лице принцессы лежала печать неимоверной усталости, будто его припорошила белая пыль. И оно казалось окаменевшим. Ториль не замечала окружающего, не слышала голосов, не чувствовала прикосновений.
