— Начальников отделов ко мне! — скомандовал я, падая в кресло. Адьютант неслышно испарился.
Первым прибыл Волкодлак-Задунайский. Был он худ и бледен, мундир болтался на костлявых плечах, как на вешалке. В глубине запавших очей поблескивал неугасимый голодный огонек. Если рассуждать отвлеченно, я превосходно понимал начальника технического отдела. Трудно вот так враз отказаться от воспитанных столетиями привычек, гм, питания… Отощал, бедняга. Но, повторяю, это сторонние рассуждения. Если вспомнить обстоятельства нашего с ним знакомства, да и вообще просто тот факт, что я человек, а Задунайский — не совсем, проблема предстает в несколько ином свете.
Следующим явился начальник одела специальных операций полковник П. Широкой публике он более известен под именем майора П., но с те достославных времен минуло немало лет, и он успел дорасти до полковника. Хотя, будь моя воля, ходил бы он в ефрейторах, не больше. Фамилия… Повторю старую истину: еще очень рано называть подлинные имена наших скромных рыцарей невидимого фронта. Sapienti sat. Умный смыслит, говорили в Древнем Риме и русских деревнях.
Ерофей, согласно моему собственному приказу, отсутствовал. Больше, пока, под моим командованием полковников не имелось.
Я коротко обрисовал ситуацию. Майор, то есть полковник П. задумался, а Волкодлак-Задунайский непроизвольно облизнулся.
— Какие будут мнения?
Мой вопрос остался безответен. Никто из господ полковников ничего сказать не пожелал.
— Конкретизирую. Вопрос первый: кто?
Задунайский покусал нижнюю губу, неприятно выглянули кривоватые клыки.
— Как я полагаю, упыри сработали. Но неаккуратно, не успели тела трансформировать.
Я пренебрежительно отмахнулся.
— Это понятно. Чтобы превращение в вурдалака завершилось, необходимо полностью разрушить душу. Не на таких напали! Наш человек крепок, вот мы и нашли полутрупы-полувампиров. Однако я спрашивал не об этом. Кто их послал?
Задунайский возвел очи горе.
— Не могу знать.
Зато у полковника П. сомнений не возникало.
— Черная лапа ЦРУ! — отрубил он.
Я всегда считал его отменным работником, но в узкой специфической области. Думать и анализировать для полковника оказалось трудом явно непосильным, и я, по возможности, старался его от неприятных обязанностей избавлять. Уловив сомнение в моем взоре, полковник П. заторопился:
— Я в этом совершенно уверен! Вспомните свой собственный опыт! Ведь оказался же профессор в конечном итоге полковником не наших спецслужб…
