Интересно отметить следующее: до нас дошли кое-какие сведения о встречах Сидни в 1572-1575 гг. с людьми, которые могли бы в будущем быть ему полезны на королевской службе, но при этом нет ни одного достоверного свидетельства не только о его знакомстве в это время с европейскими литераторами, но даже об его интересе к современной европейской литературе, ни единого упоминания о Сидни как о любителе поэзии. Да и у самого Сидни мы не находим и намека на это. В его письмах этого периода нет стихотворных цитат, тогда как тот же Лангет, например, от случая к случаю цитирует Петрарку.
В июне 1575 г. Филип Сидни вернулся в Англию. Завершив свое образование, он рассчитывал начать дипломатическую карьеру. Но пока ему была пожалована должность королевского виночерпия - не прибыльная, однако почетная для молодого придворного. Исполнение ее не отнимало много времени, и так как оно не требовало постоянного присутствия Филипа Сидни в Лондоне, то он подолгу живет у отца в Ирландии. А королева все не обременяет его поручениями. Именно в эти месяцы происходит духовное сближение Филипа с его сестрой Мэри, будущей графиней Пемброук и известной в свое время покровительницей поэтов. Вблизи нее в родовом поместье ее мужа Сидни через несколько лет напишет свою "Аркадию" и, посвятив ее сестре, на многие века прославит имя Мэри Пемброук. А пока они, как мы с достаточной уверенностью предполагаем, читают популярные в ту эпоху и частично переведенные на английский язык греческие, итальянские, испанские книги. Интерес Филипа Сидни к литературе становится серьезнее {Впервые о Филипе Сидни как о поэте упоминает немецкий поэт Мелисс (1539-1602), с которым он встречался в Гейдельберге в 1577 г.}, но совместные чтения прерываются в 1577 г.
В феврале 1577 г. королева Елизавета назначает Сидни послом к императору Рудольфу II и поручает передать императору ее соболезнования по случаю недавней кончины его отца. Одновременно Сидни поручается собрать сведения о том, что думают на континенте по поводу всеевропейской протестантской лиги. Считая войну с католической Испанией неизбежной и необходимой, Сидни с согласия лорда Лестера начал активные переговоры, но королева, всеми силами оттягивавшая решительное сражение, его не поддержала и в дальнейшем целых восемь лет не давала ему никаких официальных поручений. Страдая от вынужденного безделья, Филип Сидни в одном из писем 1578 г. горько жалуется Лангету на то, что его ум начинает "терять силу, слабеть от отсутствия сопротивления, ибо к чему еще стоит прилагать знания и мысли, как не к делу, которое должно служить всеобщей пользе, на что в наш продажный век мы не смеем и надеяться" {The Poems of Sir Philip Sidney, p. XXVII-XXVIII.}.
