Нажав кнопку селекторной связи, Китайчик попросил секретаршу узнать, когда ожидается прибытие ближайшего рейса из Москвы. Услышав ответ, он посмотрел на часы и удовлетворенно хмыкнул. Самолет приземлится через полтора часа. По идее, чеченцы должны были прибыть в аэропорт Кеннеди этим рейсом. Что ж, полтора часа — это более чем достаточно, чтобы подготовиться к встрече.
Атлантика, борт самолета
Над подсвеченной солнцем бескрайней гладью Атлантического океана двигалась маленькая серебристая точка, оставляя за собой на ровной лазури неба длинный белесый шрам.
Похожий на крылатую консервную банку мощный четырехмоторный «Ил» нес в своем чреве две сотни человек, по тем или иным причинам пожелавших перенестись из мрачного убожества России в звездно-полосатую страну чудес.
— Joder! — выругался Фабио Эстиарте и взволнованно сжал подлокотники кресла. — La madre que me pario…
— В чем дело? — Пако Могила с недовольным видом оторвался от порнографического журнала.
— Чеченец, — пояснил Фабио.
— Какой чеченец? Где?
— Из мафии. Наш конкурент. Только что прошел в туалет. Сейчас он выйдет.
— Coco! — в свою очередь выругался Асаведа и на всякий случай, хотя чеченец его не знал, прикрыл лицо журналом. — Это Ваха Мансуров. Тот еще козел.
— Похоже, их двое, — включился в разговор Бруно Байона.
— Аслан Татриев, — определил Могила. Колумбийская мафия, внедряясь на территорию России, предусмотрительно собрала досье почти на всех членов промышляющих там преступных группировок. Обладающий прекрасной памятью на имена и лица, Асаведа в свое время основательно поработал с этой любопытной документацией.
— Тоже, наверное, за Черепом охотятся, — предположил Эстиарте.
— Что ж, нам это только на руку, — пожал плечами Пако. — Если повезет, эти дикие люди гор выведут нас прямо на Ивана.
Нью-Йорк, борт самолета, следующего в Чикаго
Защелкнув на талии ремень безопасности, Дагоберто Савалас мрачно покосился на свою соседку, с любопытством глазевшую в иллюминатор. И что такого интересного она могла там углядеть?
«Обалдеть, — подумал бывший полицейский. — размалеванная беременная монашка, летящая из Нью-Йорка в Чикаго. Каких только чудиков не встретишь в этой долбанутой стране!»
Выглядела монашка, надо сказать, весьма странно. Кроваво-красный маникюр, громадные, в пол-лица, зеленого цвета очки, под ними накрашенные золотистой помадой пухлые чувственные губы, на правой щеке — здоровенная темно-коричневая родинка. Этой родинкой Раечка Лапина особенно гордилась, считая ее на редкость удачной находкой в плане маскировки.
