* * *
Лазоревые очи Раечки Лапиной сияли безумным огнем фанатично-болезненной страсти. Она ждала этого момента девять лет - половину прожитой жизни. Ради Ирвина она поставила на карту все, рискуя свободой и даже головой. Она бросила вызов судьбе, она пошла ва-банк - и выиграла.
Рая уже получила вожделенный приз, хотя еще не могла прикоснуться к нему. Не важно, что это случится чуть позже. Пока им достаточно взглядов, вздохов, чувств... Все остальное - потом.
Герой ее грез, мужчина ее мечты, человек, предназначенный ей свыше, находится от Раи на расстоянии вытянутой руки. Ну, может, чуть дальше, но это тоже не важно, как не важно и то, что наручники, защелкнутые на их запястьях, не позволяют им броситься в объятия друг друга, а кляп мешает Ирвину произнести заветные слова любви.
Они вместе, и это главное. Остальное не имеет значения. Любовь побеждает все, даже смерть. Разве не об этом без устали твердят книги и кинофильмы? Их любовь не знает себе равной, поэтому они победят. Они не могут не победить.
Тысячи писем, отправленные Келлеру с неизменной пометкой "Из России - с любовью", не могли оставить его равнодушным. Наверняка он ждал этой встречи с таким же нетерпением, как и она, - это же очевидно! - недаром Ирвин не отрывает от нее глаз, горящих неистово-лихорадочным огнем.
Девушка ни на секунду не усомнилась в том, что взгляд этот отражает безудержную, всепоглощающую страсть. Мужчина, вознесшийся над миром, подчинивший своей гипнотической власти миллионы людей во всех странах и континентах, был готов пасть к ее ногам. Если бы только ему не мешал этот проклятый наручник...
Пространство каюты было наэлектризовано невысказанными чувствами, как воздух перед грозой. Казалось, еще немного - и в пол ударит молния, а над головами влюбленных грянут раскаты грома.
К разочарованию Раисы, ничего подобного не произошло. Вместо этого в каюту вошел Череп. На губах боровского авторитета играла самодовольная ухмылка змия, впарившего безмозглой Еве запретное райское яблочко.
- Подлец, - гордо вскинула голову девушка. - Ты - трус, подлец и негодяй!
- Кто бы сомневался, - хмыкнул Самарин, с садистским наслаждением отдирая от лица Келлера полоски лейкопластыря вместе с очередной порцией усов и бороды.
- Он весь твой, любимая.
Выдернув изо рта певца промокший от слюны носок, Иван мерзко хохотнул и вышел на палубу.
Келлер и Рая, поглощенные друг другом, не обратили внимания на то, что Череп неплотно прикрыл за собой дверь, оставив в ней щель.
