Худощавый черноволосый мужчина лет сорока пяти с длинной, до пояса, бородой, одетый в белую холщовую хламиду и мешковатые штаны на резинке, положил на землю автомат, который держал на коленях, и отцепил с пояса штанов трубку сотового телефона.
Узнав говорящего, с арабского он перешел на русский.
По мере разговора лицо смуглого бородача принимало все более зловещее выражение, а в резко звучащей речи сильнее проявлялся гортанный арабский акцент. Последняя его тирада была слишком нецензурна, чтобы привести ее здесь, но в то же время она свидетельствовала о том, что чернобородый мусульманин в совершенстве владеет русской неформальной лексикой.
Смачно обматерив собеседника и всю его семью вплоть до одиннадцатого колена, араб яростно швырнул телефон о скалу. Этого ему показалось мало, и он, резким движением поднявшись на ноги, принялся злобно топтать пластиковые останки мобильника.
Разобравшись с телефоном, бородач подобрал с земли автомат и выпустил в воздух длинную оглушительную очередь. Когда патроны в магазине иссякли, а эхо, устав упругим мячиком перекатываться между склонами горных пиков и ущелий, вздохнуло в последний раз и заглохло, из дыры в земле высунулась смуглая рука с зажатой в ней трубкой нового сотового телефона.
Араб молча взял ее и прицепил к поясу, машинально бросив взгляд на замаскированную камуфляжной сетью портативную складную тарелку спутниковой связи.
Халед бен Нияд, миллиардер и "крестный отец" исламских террористов, не зря гордился приобретенной им телекоммуникационной установкой, за которую он выложил одной солидной японской фирме более восьми миллионов долларов. Оборудованием такого класса s не могли похвастаться даже спецслужбы США. Небольшая по размеру и легкая в транспортировке, она давала Халеду возможность, находясь в самых глухих местах, с легкостью связываться с любой точкой планеты, но, самое важное, - она обладала уникальной системой защиты от пеленгации, прослушивания и перехвата.
Опустившись на корточки и прислонившись спиной к скале, араб несколько раз прогладил рукой свою длинную густую бороду. Как правило, этот жест успокаивал его.
"Между нами и Богом - бесконечность хаоса. Где-то на краю этой бесконечности идет игра - что выпадет: орел или решка... Не играть нельзя, хотите вы того или не хотите, вас уже втянули в эту историю. Если вы поставите на орла, то есть на Бога, то, выиграв, вы обретете все, проиграв, не потеряете ничего", - цитировал он про себя по-французски Блеза Паскаля.
