Американская мечта.
Пауза.
Андрей Николаевич (смотрит в сад). Там, на окраине Буэнос-Айреса, работая автомехаником, я мечтал о доме на берегу Ладоги... Я не верил в то, что мы когда-нибудь сможем вернуться, я ведь здесь видел такое... В детстве. Голод на Украине... Не хочу вспоминать... Рассказывал тамошним соотчичам - не верили...
Плакали, пили виски и - не верили. А ты говоришь: расскажи Антону свою жизнь!
Смешно, ей-богу!.. (Смеется.) У него своя американская мечта, у нас у всех это в крови...
Татьяна. Что?
Андрей Николаевич (взволнованно, меряя галерею широкими шагами). Мечтательность, Таня! Нас ведь на этом и поймали! И опять ловят, причем весьма успешно - уверяю тебя!.. Вплоть до того, что я иногда ловлю себя на мысли, что готов подписаться под самыми радикальными пунктами самых крайних партий, точнее, одной, самой популярной, с этим припадочным клоуном во главе... Вольфович - Вульфович - Wolf
- волк-оборотень - человек-миф!.. Гениальный имидж!.. Свет? Музыка? Готовы?..
Занавес!.. Маэстро, туш!.. Марш!.. Левой!.. Левой!.. Левой!.. Даже я клюнул, Таня, как же - опять пайку дадут, опять путевки, дачки, тачки!.. Ха-ха-ха!..
(Холодный, издевательский хохот.) И это я, Таня, я, видевший фашизм в натуре, во всех видах, в полный рост... Так что клюнуть-то я клюнул, но тут же и выплюнул - не подсекли... Но каков зверь, Таня! Особенно в глазах простого народа...
Впрочем, что народ?.. Политический фантом. Мираж. Миф...
Садится в кресло, набивает трубку, раскуривает.
Татьяна (смотрит на него из глубины веранды). Мы начали говорить об Антоне...
Андрей Николаевич (слегка покачиваясь в кресле). Об Антоне... Об Антоне...
Подросток. Тинейджер. Лет пять назад надо было начинать, отправить за границу - людей посмотреть, себя показать. Ему было бы проще - не безъязыкий.
Татьяна. Нечего было показывать.
Андрей Николаевич. Не скажи!.. В таком возрасте да еще с такими данными человек представляется в собственных глазах всемогущим!.. А это гораздо важнее чужого мнения. Как там у Пруткова? Мужчина долго остается под впечатлением, производимым им на женщину! (Смеется.) Татьяна. Даже когда работаешь в ночном баре при гостинице?
Андрей Николаевич. Я до тридцати четырех лет зарабатывал на жизнь ремонтом автомобилей.
Татьяна. У тебя не было другого выхода.
Андрей Николаевич. Был.
Вопросительная пауза.
Татьяна. Уехать в Америку?
Андрей Николаевич (медленно). Мы не могли уехать в Америку.
