20
берт Пейн, автор одной из биографий русского вождя, пишет, что "у Ленина было много грехов, но самым большим грехом его было презрение к людям. Маркс относился с презрением только к крестьянству. Он писал об идиотизме деревенской жизни. Ленин же пошел дальше Маркса: он презирал все классы общества, за исключением пролетариата, который, в сущности, тоже не знал. Он окружил себя интеллигентами, которых он так же презирал, как и крестьянство, потому что среди них не было ни одного интеллектуально ему равного. Зиновьев, Каменев, Радек, Бухарин и другие были только его тенями... И коммунизм Ленина стал таким деспотизмом, который превзошел все деспотизмы, существовавшие до него"10.
Автор настоящей книги рассмотрит и такие утверждения, считая их отнюдь не единственно верными, но и не лишенными исторических оснований.
Все, что я сейчас написал о некоторых личных качествах, гранях личности Ленина, выглядит, возможно, не более как научная гипотеза, которую я, однако, постараюсь доказать на страницах книги.
Биографий Ленина создано много, даже множество. О вожде писали Л.Д.Троцкий, Л.Б.Каменев, П.М.Керженцев, В.И.Невский, Е.М.Ярославский, Г.М.Кржижановский, К.Б.Радек, Г.Е.Зиновьев, Б.М.Кедров. Менее чем через год после захвата власти Зиновьев в длинной речи изложил существо первой официальной биографии Ленина, которую начали готовить. Уже тогда соратник вождя именует его "апостолом Коммунизма", "Вождем по милости божией"...11 Традиция была сохранена. Официальные биографии (а в СССР иных быть не могло) - это скучнейшие панегирики в адрес "сверхчеловека". Особняком стоят воспоминания Н.К.Крупской, знавшей, безусловно, о вожде неизмеримо больше, чем другие. Но... почти все, что она писала о своем муже, несет печать большевистской "полночи эпохи" - времени, когда писались "Воспоминания". Исключение, возможно, составляют ее записки (как и М.И.Ульяновой) о последнем периоде жизни вождя. Но, естественно, их тогда нельзя было публиковать.
Многотомье воспоминаний о Ленине поражает воображение своей "неисчерпаемостью", апологетичностью и
21
однообразием. Бытие большевистского "святого" есть своеобразный памятник человеческому пресмыкательству. За редким исключением "воспоминания" перепевают одни и те же мотивы гениальности, совершенства и величия Ленина.
Пять Собраний сочинений Ленина существенно отличаются друг от друга по масштабам. Первое начало выходить еще при жизни вождя. Создается впечатление, что сочинения могут выйти, по желанию руководства, в любом количестве томов. Если первое насчитывало два десятка книг, то четвертое уже 35 томов. А пятое, "полное" - 55 фолиантов! Но и это, оказывается, не предел, готовящееся шестое (помешал август 1991 года) намеревались издать не менее чем в 70 томах! Сколько же было бы в седьмом издании? Поистине, Ленин неиссякаем! Хотя многие тома его сочинений - это конспекты чужих книг или пометы и подчеркивания трудов, удостоенных быть прочитанными вождем, бессвязные наброски предстоящих выступлений или постановления правительства за его подписью...
