Не является ли убийство друга или своего брата ужасающим беспорядком в морали? Выпады и клевета различных Гарассов, Ле Телье24, Дусенов против янсенистов и янсенистов - против иезуитов, обманы Патуйэ и Полиана разве не представляют собой маленьких беспорядков? Варфоломеевская ночь, убийства в Ирландии и т.д., и т.д., и т.п. - разве это не омерзительные нарушения? Преступление сие коренится в разгуле страстей, но следствие этой причины мерзко, а причина фатальна; подобное нарушение вызывает содрогание. Остается вскрыть, если это возможно, истоки подобного беспорядка, но беспорядок этот, разумеется, существует.
"Опыт показывает, что материи, рассматриваемые нами как инертные и мертвые, вступая в определенные сочетания, обретают действие, разумение и жизнь"**.
Но именно в этом-то и вся сложность. Каким путем зерно переходит к жизни? Ни автор, ни читатель в этом ничего не понимают. Поэтому-то "Система" и разрослась в два тома; да и не являются ли пустыми грезами все системы мира без исключения?
* Часть первая, с. 60. - Примеч. Вольтера.
* * С. 69. - Примеч. Вольтера.
"Следовало бы дать определение жизни, но именно это я считаю немыслимым"*.
Однако разве такое определение не достаточно легко и избито? Разве жизнь не является формированием, коему присуще чувство? Но то, что вы считаете эти два свойства движения присущими только материи, -именно это доказать невозможно; а если невозможно это доказать, зачем это утверждать? Зачем громогласно заявлять: Я знаю, когда про себя мы говорим: Я не ведаю?
"Меня спросят, что такое человек, и т.д."**.
Параграф этот явно не более ясен, чем самые темные разделы сочинений Спинозы, и многие читатели испытывают чувство негодования из-за решительного тона, принятого здесь автором, но тем не менее ничего не объясняющего.
"Материя вечна и необходима; но формы ее и комбинации преходящи и случайны и т.д."***.
Трудно понять, каким образом материя, будучи необходимой, при том, что не существует, согласно автору, никакого свободного бытия, тем не менее содержит в себе нечто случайное. Под случайным подразумевается то, что может быть и не быть, но перед лицом абсолютной необходимости все, любой способ бытия, неудачно именуемый здесь автором случайным, обладает той же абсолютной необходимостью, что и само бытие. Мы здесь вновь попадаем в лабиринт, из которого нет выхода.
Когда осмеливаются утверждать, будто не существует Бога, будто материя действует сама по себе, в силу вечной необходимости, сие следует доказывать с такой же точностью, как Евклидову теорему: без этого вся ваша система будет основана на вероятности. Но разве то достаточный фундамент для предмета, более всего интересующего человеческий род?!
