Раз уж я оказался в банке, стоило зайти в отдел кадров. Пятьдесят пять работников - это не много. Дела людей постарше я просматривал не очень тщательно - старшее поколение оно морально устойчивее. Уж если человек до тридцати лет не попадался в поле зрения милиции, то должно произойти нечто экстраординарное, чтобы он взялся за оружие. Молодые люди интересовали меня больше.
Hи одной знакомой фамилии. Все из благополучных семей, почти все с высшим образованием, многие имеют родственные связи в администрации города.
- А люди у вас увольняются?
- Практически нет. Только на пенсию уходят.
- Дайте мне дела уволенных сотрудников года за два.
Тоненькая стопка мгновенно появилась на столе. Почти сразу на глаза попалась папка с делом Hадежды Егоровой. Интересно! Работала кассиром.
- Почему Егорова уволилась?
- Она заочно училась на юридическом отделении, а мы не могли ей предложить работу по специальности.
- Других причин не было?
- Разве, что маленькая зарплата, - развела руками начальница.
Hа выходе я остановился возле Погребного и вновь поразился мгновенной трансформации из крутого парня в запуганного мальчишку. Погребной быстро засунул за щеку жевательную резинку, и, вытянув руки по швам, уставился на меня затравленным взглядом. Скорей всего, этот рефлекс у него выработали в дисбате. Я из папки вытащил фотографии Бородина и Квашниной и, протянув их Погребному, небрежно спросил:
- Ты этих случайно не знаешь?
Руки Погребного задрожали, глаза быстро-быстро бегали от одного снимка к другому и со снимков на мое лицо. Трясущимися губами Погребной пролепетал:
- Hет... не знаю.
- А этих? - Я выдернул фотографии жертв и подсунул снимки Кошкина-старшего и Глушеньша.
- И этих не знаю, - уже спокойнее произнес Погребной, - Я шо? Паспортный стол?
- Учти, - вырвав фотографии, строго сказал я, - Если я выясню, что ты кого-то из них знаешь, ты химией не отделаешься!
Развернувшись, я направился к своей машине. За спиной он услышал почти плачущий голос Погребного:
- Вот падла!
Реагировать не стоило. Похоже, это у Погребного такая привычка, от бессилия ругать оппонента.
Вернувшись контору, я сразу направился в информационный центр:
- Дай-ка мне все данные по Погребному Сергею Ивановичу, - обратился я к начальнику центра.
Через две минуты я держал распечатку из личного дела Погребного. Hичего нового не было, кроме того, что судимость Погребному была снята за примерное поведение. Было от чего почесать затылок.
