- Александр! - сказал папа, вдруг опять раздражаясь. - Я же тебе говорил тогда, если помнишь: "Выбрось эту сомнительную литературу". И ты же со мной согласился, что она сомнительная. А почему-то держишь на самом виду.
- Вот именно, - подхватил мордастый. - Кто-нибудь почитать попросит вы ж ему не откажете? А это уже будет считаться не только "хранение", но и "распространение".
Покачав головою, уничтожив меня долгим взглядом, он вышел на лестницу.
- Родственников не обижайте, - пошутил он с серьезным видом. - А сынок у вас, хоть и тридцать два года, а очень еще незрелый.
Я себя почувствовал мальчиком, которого на первый случай избавили от розог.
- Он задумается, - сказал папа. - Я, наконец, сам приму меры.
-- Значит, договорились - я пока ничего не видел.
Мама нас встретила в коридоре, держа в обнимку, как бочку, мою свернутую постель.
- Где у нас раскладушка? Достаньте мне ее немедленно.
- Где-то в кладовке, - сказал папа. - Но, Аня, сейчас только девять утра.
- Я должна позаботиться о нашем сыне. Я не хочу, чтоб он ютился как бедный сирота. Он должен где-то отдыхать и иметь уединение для работы.
- Хорошо, где ты хочешь, чтоб он имел уединение?
- В кухне, - сказала мама. - Кухня - это моя территория. Если вы свою кому-то уступили, то я уступать не намерена ни пяди. Только своему сыну. Кровать будет стоять на кухне все время.
- Но, может быть, людям захочется сварить себе кофе или я не знаю что...
- Ничего, - сказала мама. - Захочется - перехочется.
- Аня! - Папа очень страдал от того, что дверь в мою комнату осталась полуоткрытой. - Но ты посуди: где мы сами будем есть? Где ты будешь готовить?
- Нигде. С этого дня я перестаю готовить. Будем питаться в столовке.
- Аня, что ты говоришь, я не знаю! Так же не будет. Ты же нам не позволишь питаться в столовке.
Она посмотрела на папин выпуклый животик, на его напряженное, несчастное лицо - красное, под белым встопорщенным ежиком, - и на то, как он нервно теребит подтяжки, и сразу устала держать в обнимку постель.
- Возьми же у меня, долго я буду так стоять? Сложи пока в кладовку. Сейчас мы позавтракаем, как всегда, а потом мы с тобой пойдем гулять и там, на воздухе, все обсудим. Как нам дальше строить нашу жизнь. Обед у нас на сегодня есть.
- Что нам такого обсуждать? - глухо отвечал папа из кладовки. - Нам же объяснили, что это - временно. Я думаю, мне лучше сегодня остаться дома.
- Ни в коем случае, - сказала мама. - Я тебя вытащу обязательно. Ты очень взбудоражен, это может кончиться плохо.
